Уважаемые товарищи, студенты и преподаватели, поздравляю вас с открытием лектория!

У меня обзорный доклад, касающийся того, почему сообщество людей на планете Земля пришло к выводу, что что-то не так в развитии нашей цивилизации. Необходимо кардинально менять подходы к развитию. Как же в этих условиях обстоят дела с разработкой соответствующих подходов в России? Мне довелось еще до 1992 года, когда в Рио-де-Жанейро состоялась Конференция по проблемам окружающей среды и развития, участвовать во многих международных форумах, в форумах научных организаций, членом которых я состоял, в частности Международного союза химиков, Комитета по проблемам окружающей среды, который относится к Международному совету научных союзов, и т.д. Поэтому я еще до 1992 года знал общую ситуацию, принимал участие в том, что разрабатывалось в ходе подготовки конференции, в пропаганде идей концепции устойчивого развития в первые годы после нее, включая предыдущий год. Но в начале этого года я отказался работать в рабочей группе правительства по разработке национальной стратегии устойчивого развития России, и попробую объяснить почему. Что, вообще говоря, послужило толчком к проведению в 1992 году Конференции ООН по окружающей среде и устойчивому развитию?

Еще Римский клуб провел ряд важных мероприятий, которые фактически интегрировали очень большой материал, позволивший осознать, что на пути человечества встало несколько глобальных проблем, которые надо осмыслить и сделать из них выводы. Не знаю, многие ли помнят, как были встречены документы Конференции ООН в России, ведь с тех пор прошло уже четыре года. Фактически ситуация развивалась так: были лишь коротенькие заметки в газетах о том, что состоялась Конференция, на которой обсуждались проблемы окружающей среды. Затем, спустя примерно полтора года, под некоторым натиском общественности было принято постановление о разработке концепции, связанной с этими документами, применительно к России. Пришлось потратить много сил, чтобы обратить внимание на то, что Конференция была посвящена отнюдь не только проблемам окружающей среды. Что надо иметь в виду три сферы — социальное развитие, экономическое развитие и сохранение окружающей среды, именно такую триаду.

Рис. 1. Национальный доход развивающихся (1) и развитых (2) стран с 1970 по 1992 год. Цифры приведены в тысячах долларов США на душу населения.

С чего начиналось обсуждение? Начиналось с вопросов, связанных с социальными проблемами. Вот два графика (рис.1). Нижняя кривая — суммарный рост валового национального продукта, или национального дохода, развивающихся стран мира (в тысячах долларов на душу населения) с 1970 по 1990 год. За двадцать лет он не изменился — почти горизонтальная прямая. А развитые страны (верхняя кривая) существенно, практически вдвое, нарастили свой доход. К чему это привело? И раньше была довольно серьезная дифференциация уровня жизни и экономического положения развитого и развивающегося мира. За эти годы, за эти 20 лет, она еще более усугубилась. Вот данные из материалов ООН, которые демонстрируются наиболее часто. Около 20% самой богатой части населения располагают 83% общего мирового дохода, национального мирового богатства. На долю 20% самых бедных приходится всего лишь 1,4%. На 80% населения мира приходится примерно 17% мирового дохода, т.е. примерно в пять раз меньше, чем на 20% наиболее богатых. Отсюда следует, что, если пытаться как-то осуществить социальное равенство в мире, то 80% населения надо поднять доходы почти в 5 раз (эта часть населения по численности сама в 4 раза больше), и, если окончательно прикинуть, надо увеличить производство и потребление на всей планете примерно в 20 раз. Возможно ли это?

Если же не решать эти социальные проблемы, то цивилизации грозит взрыв из-за конфликтов между странами и внутри стран. Это первая проблема — чисто социальная.

Вторая проблема, на которую серьезно обращают внимание, — это комплекс экологических проблем, изменения климата. Известно, что изменение температуры с некоторыми колебаниями идет. С 1860 по 1990 год наблюдается непрерывный рост средней температуры воздуха. Какова здесь доля природных флуктуации? Вы знаете, что в природе существуют циклы самого разного характера — и длинные, и короткие. А какова в наблюдаемом потеплении доля антропогенной компоненты, т.е. того, что человечество привнесло за счет своей деятельности? Спор идет о количественном соотношении, но сходятся все в одном, что доля антропогенной компоненты велика. Она, если рассматривать проблемы потепления климата, обусловлена прежде всего парниковым эффектом. Стремительно растет концентрация углекислого газа в атмосфере. Естественно, если растет концентрация углекислого газа, то за счет известного парникового эффекта тепловые лучи, которые достигают Земли, не вырываются наружу и Земля подогревается.

Хотя рост температуры сравнительно небольшой (это постепенный рост на десятые градуса), эффект от него может быть страшный. Это таяние ледников, постепенное таяние в Антарктиде полярных льдов и повышение уровня океана, затопление прибрежных городов, изменение климата на территории практически всех стран. По-разному прогнозируется, где что произойдет. Грозит очень резким влиянием на всю прибрежную зону, включая затопление портовых сооружений, прибрежных сельскохозяйственных угодий, и — через изменение климата — на сельское хозяйство в целом. И проблемы сельского хозяйства (я не буду сегодня об этом говорить) также чрезвычайно остры. К 2020 году прогнозируется, что потребление продуктов питания должно удвоиться. Для этого нужно иметь соответствующие площади земли для сельского хозяйства и все то, что с этим сопряжено.

Ведь надо как-то поднять потребление 80% населения мира, оно должно возрасти в двадцать раз, причем не только по продуктам питания, но и по всем другим показателям. Я приведу данные по потреблению на душу населения в разных странах. Например, потребление в США и в Индии. США потребляют алюминия в 34 раза больше, чем Индия, меди — в 45, стали — в 16, нефти — в 42, природного газа — в 184, древесины в 386 раз. Если усреднить в целом по миру, то мы придем к тому же выводу — к тем 20~25 разам, в которые надо увеличить потребление.

Есть закономерность, касающаяся того, кто больше всего выбрасывает в окружающую среду (данные по токсичным выбросам). США с 1980 по 1990 год выбрасывали ежегодно 270 млн тонн токсичных твердых веществ на свалки, в моря, куда угодно. А объединенная Западная Европа, Восточная Европа и остальной мир в сумме — около 70 млн тонн. Это типичный пример! Кто много потреблял и потребляет, тот больше всего воздействует на окружающую среду даже у себя, не говоря уже о том, какие воздействия испытывают другие страны. Например, из Австралии вывозят довольно много минерального сырья, стараясь получить его наиболее дешевым способом, причем так, чтобы грязь осталась на месте, а оттуда пошел хороший чистый полупродукт. Развитие в период индустриального становления во всем мире шло за счет и в ущерб окружающей среде. Только достигнув определенного уровня благополучия и столкнувшись с угрозой слишком больших масштабов загрязнения, благополучные в финансовом и экономическом отношении страны стали думать о том, что же делать с окружающей средой.

Дело в том, что антропогенное загрязнение окружающей среды стало сопоставимым с геологическими и геохимическими процессами. Вот сопоставление рассеивания токсичных элементов, в основном металлов, за счет природных процессов: выветривания, вымывания, извержения вулканов и т.д. — и антропогенных процессов. По сурьме антропогенные процессы дают 3.5 тыс. тонн в год, а природные — 2.6, мышьяк антропогенный тоже больше, по свинцу вообще устрашающая ситуация — 33 2 тыс. тонн за счет того, что делает человек, и всего лишь 12 тыс. тонн за счет природных процессов. В основном это тетраэтилсвинец, который широко используется в качестве антидетонационной добавки к моторному топливу. Наши автомашины и сейчас продолжают очень серьезно загрязнять все территории, прилегающие к дорогам, автомобильным трассам и т. д. То есть антропогенное загрязнение по масштабам уже сопоставимо с теми процессами, которые протекали естественно в природе, и это не может не отразиться на нашей среде обитания.

Вот еще любопытные данные по муниципальным отходам и выбросам. Как только доходы населения увеличиваются, сразу выбросы нарастают. Например, выбросы по всем видам транспорта. Если у людей средний доход переваливает за 10 000 долларов в год на душу населения, кривая выбросов взрывообразно уходит вверх. Это то, что сейчас происходит в Москве и в других больших городах мира — транспорт начинает душить города. Выбросы таковы, что надо предпринимать решительные меры. Вот довольно любопытный факт: в национальной стратегии устойчивого развития и в США, и в Великобритании вводятся очень жесткие ограничения на личный транспорт, с тем чтобы стимулировать переход на общественный транспорт. С тем, чтобы за каждую поездку перевозилось как можно больше людей, т.е. осуществляется та линия, которая у нас когда-то развивалась.

Естественно, что при столь масштабном загрязнении окружающей среды не мог не возникнуть вопрос о необходимости сохранения биологического разнообразия, так как развитие хозяйственной деятельности ведет к резкому снижению видового разнообразия. Популяции диких животных, птиц и насекомых резко сокращаются по мере роста численности населения. Если плотность населения составляет 294 человека на 1 кв. километр, то сохраняется половина видового разнообразия. Но как только плотность населения увеличивается до 1900–2000 человек, то остается всего 15% видового разнообразия. Естественно, это не может не тревожить.

Говоря о том, что нагрузка на планету для решения вопросов резкого социального неравенства в рамках существующих форм развития должна возрасти в 20 раз, все ли мы учли? Оказывается, нет. Дело в том, что население планеты Земля росло в уходящем веке взрывным образом. К 1950 году население планеты удвоилось по сравнению с 1900 годом. К 1990 году оно еще раз удвоилось. К 2030 году оно возрастет еще минимум в 1.5 раза. Тогда надо с учетом следующего удвоения населения Земли заложить еще коэффициент 2 и считать, что для того, чтобы не исчерпать невозобновляемые ресурсы и не погубить окончательно природу, надо добиться выравнивания социальных условий жизни людей на планете Земля, потребляя в 40 раз меньше ресурсов на единицу продукции.

Можно ли за 40–50 лет отработать такие технологии, которые в отношении ресурсо-потребления, материалопотребления, энергопотребления были бы в 40 раз эффективнее? Это крайне маловероятно. Вот циклы изменений в топливно-энергетическом секторе — сначала дрова (они с 1950 года в мире сошли почти на нет), затем нарастание потребления угля, следующий цикл -нефти, следующий цикл - газа, дальше -ядерная энергия. Против ядерной энергии, вы знаете, были и есть протесты, но обогреваться надо, питать промышленность надо — никуда не денешься. Когда доходит дело до того места, где живешь, и надо решать все вопросы, в том числе — экономического развития, начинает взвешиваться баланс: социальный, экономический и экологический. Решать все проблемы надо в рамках именно этой триады. Циклы по времени сужаются, но не до такого предела, чтобы за полвека в 40 раз увеличить эффективность производства с соответствующим уменьшением потребления ресурсов и энергии — к этому наша цивилизация не готова.

А тогда как решать социальные проблемы? Вот почему на Конференции в Рио-де-Жанейро генеральный секретарь ее Морис Стронг сделал следующий вывод: «Процессы экономического роста, которые порождают беспрецедентный уровень благополучия и мощи богатого меньшинства, ведут одновременно к рискам и дисбалансам, в одинаковой мере угрожающим и богатым, и бедным. Такая модель развития и соответствующий ей характер производства и потребления не являются устойчивыми для богатых и не могут быть повторены бедными. Следование по этому пути может привести нашу цивилизацию к краху».

Таков вывод, сделанный после примерно двадцатилетнего анализа всего имеющегося в распоряжении науки, общественных и политических организаций и движений материала применительно к ситуации, которая сложилась на планете Земля при вхождении в XXI век.

Надо искать баланс в рамках новых подходов. Любопытно, что одновременно с Конференцией ООН в Рио-де-Жанейро проходил форум неправительственных организаций. Около 10 тысяч представителей различных общественных, экологических движений собрались здесь и обсуждали те же вопросы. Они также пришли к выводу, что только рассмотрение сбалансированности упомянутой триады может вывести человечество из тупика. Если вопрос ставится так: только защита окружающей среды — это не проходит, развитие только экономики в ущерб природе — это не проходит, цивилизация гибнет. Вот что сформулировали в итоге неправительственные движения: «Экономическое развитие в отрыве от экологии ведет к превращению Земли в пустыню. Но экология без экономического развития закрепляет нищету» и т. д. Только в совокупности можно рассматривать и сбалансирование решать эти вопросы, обеспечивая устойчивое развитие цивилизации.

Что же такое устойчивое развитие?^**. Вот лишь некоторые основополагающие моменты в концепции устойчивого развития. Она ставит во главу угла примат духовных ценностей над материальными. Человечество не должно чересчур увлекаться тем, что представляет собой излишнее потребление (в широком понимании этого термина). Недавно я читал одну статью, и в ней была ссылка на слова Маркса, которых я раньше не знал. Чем отличается человек от животных? Животное хочет то, что ему необходимо, а человек стремится к тому, что хочет. Вот эта ненасытная жажда иметь и то, и другое, и третье — большая беда человека. Вот почему, когда речь шла о концепции устойчивого развития, все время подчеркивалось: если цивилизация в целом, общество каждой страны не осознают пагубность того пути развития, по которому шло человечество, — ничего сделать нельзя. Нахождение выхода из тупика зависит только от уровня сознания людей на планете.

Из этого вытекает второе базовое положение концепции, касающееся давнего спора: какие интересы должны учитываться прежде всего — индивидуальные или общественные? Ответ: интересы общества выше всего, а человек — располагает свободой действий, но в рамках тех норм и ограничений, которые вводит общество.

И наконец, примат государственного регулирования (законодательного и с помощью экономических механизмов) над действием чисто рыночных сил. Замечу, что самая страшная глупость, которая была сделана у нас в стране (и скажу далее, почему эта глупость была сделана), — это надежда на то, что рыночные силы сами по себе отрегулируют все.

Часто говорят, что концепция устойчивого развития сродни религии. Ну, если хотите, да. Потому что на пути мирного, устойчивого развития стоит колоссальное количество проблем, которые без веры в правоту, безальтернативность концепции не решишь.

Приведу в качестве примеров две острых проблемы.

Проблема номер один. Это квотирование выбросов парниковых газов, прежде всего СО₂, в атмосферу. Как квотировать? На душу населения или по размеру территории? Наверное, более правильно — на душу населения. Хорошо, разобьем и введем квоты. Но развивающиеся страны говорят: «Погодите! Кто создал эту ситуацию? Мы, развивающиеся страны, что ли? Да развитые создали! Так с какой стати мы, которые еще не успели развиться, будем платить за ваши грехи? Давайте так: то, что мы недо-выбрасываем, мы вправе продать вам, а вы еще должны заплатить за то, что уже на-выбрасывали сверх квот». И обсуждения зашли в тупик.

Второй пример. Территория Китая — 9.6 млн. кв. км. Территория Сибири — 10.2 млн кв. км. В Китае сегодня живет 1 млрд 200 млн человек. К 2020 году будет 1 млрд 600 млн человек. А нас 25 млн человек. Цифры по плотности населения отличаются в 50 раз! Но все люди на Земле братья. Вот вы, сибиряки, и потеснитесь немного, мы тоже тут поживем. Как решать такие проблемы? Братья мы или не братья?

Если вы начнете детально изучать концепцию устойчивого развития, то, несомненно, выявите очень много сверхсложных проблем.

Но вера человечества в разумное, справедливое жизнеустройство неистребима. Возьмем христианство, православие. Там тоже закладывались определенные моральные ценности и нормы поведения. Возьмите нормы социалистического общества — то же самое. Почему вообще социалистические партии западных стран сразу взяли на вооружение концепцию устойчивого развития? Это же опять что-то за горизонтом, то, к чему человечество стремится, хотя прийти к этому непросто. Но стремиться все-таки надо!

Сейчас в разных странах начинают выделяться секты, сообщества, общины, которые пытаются жить вместе с природой, идеализировать труд и не стремиться к роскоши. Киббуцы, скажем, в Израиле или общины амишей в США. Очень много народу стремится к этим формам организации жизни. С моей точки зрения, это в какой-то мере нонсенс, уход от цивилизации. Давайте, мол, вернемся к природе, забудем про все. Но это не тот путь, который нужен человечеству.

Вот почему в решениях Конференции, в «Повестке дня на XXI век», документе, который был утвержден всеми главами государств и правительств, присутствовавших на этой конференции (были представлены практически все страны), записано: «Правительствам всех стран следует принять национальные стратегии устойчивого развития на основе решений, принятых на конференции, включая «Повестку дня на XXI век». Эти решения ориентированы на обеспечение социально надежного экономического развития, при котором осуществляются мероприятия по охране ресурсов и окружающей среды. В следующем году всем странам предстоит отчитаться перед Организацией Объединенных Наций о том, как эти решения проводятся в жизнь. Какая национальная стратегия утверждена и как двигается ее претворение в жизнь. Разработана шкала, примерно сотня очень разумных индикаторов устойчивого развития, которые на самом деле показывают, куда и как движется та или иная страна.

Кто должен отвечать за разработку национальной стратегии? Ответственность, прежде всего, лежит на правительствах, т.е. на тех, кому общество делегирует право управлять собой. Естественно, и в нашей стране правительство ответственно за это дело. Многие страны уже утвердили свои национальные стратегии устойчивого развития. Например, Мэйджор, премьер-министр Великобритании, еще год назад утвердил национальную стратегию устойчивого развития своей страны. То же самое сделано и в других странах. У нас, наконец, 1 апреля 1996 года (дата какая-то неподходящая!) президент подписал указ: «Разработать и внести в 1996 году на рассмотрение президента Российской Федерации проект государственной стратегии устойчивого развития Российской Федерации». Мне в апреле, после выхода этого указа, звонили из аппарата правительства и говорили, что надо принять участие в рабочей группе по реализации этого задания, но я сказал: нет, не буду. Потому что ничего реально сделано не будет. Никакой разумной национальной стратегии ни к концу этого года, ни к концу следующего не будет, если Россия будет следовать тем же курсом.

Среди тех глобальных факторов и глобальных проблем, о которых я говорил, есть еще одна проблема, на которую обратил внимание Станислав Лем: «Необходимость выбора между цивилизацией как глобальным правлением знатоков-экспертов и цивилизацией как правлением политических лидеров, демагогически обещающих «все», а на деле не способных дать почти ничего, - будет все более острой. Остается только желать, чтобы когда-нибудь наступило время проверки профессиональной пригодности, как экспертов-специалистов, так и политиков (проверки, одинаково тщательной для тех и других). Ведь общая тенденция, заметная буквально повсюду, в том числе в США, такова, что возрастающей сложности государственных, социальных, технических, наконец глобальных проблем сопутствует явное снижение уровня компетентности правящих». Лем имел в виду то, что цивилизация стала развиваться в техническом, технологическом отношении и в социальном усложнении так быстро, что старая система выдвижения лидеров уже не отвечает требованиям времени.

Лидер должен иметь достаточно широкий кругозор, чтобы понимать те проблемы, которые стоят перед его страной, перед человечеством в целом. И иметь опыт решения таких глобальных, крупных задач хотя бы в региональных масштабах, масштабах страны. Но, к сожалению, в последние годы в управлении нашим государством я лично не видел людей, которые удовлетворяли бы таким требованиям. Именно поэтому, я считаю, и была сделана упоминавшаяся «глупость», хотя и не без подсказки извне, -мгновенное введение рыночных отношений. Дело в том, что погоня за максимальной прибылью любой ценой с позиций концепции устойчивого развития не может более рассматриваться как движущая сила развития общества. Всегда считалось так, что в условиях рынка человек в погоне за все большей и большей прибылью из кожи вон вылезет, но сделает максимум, чтобы получить побольше денег, снова пустить их в оборот и т.д., ускоряя тем самым экономическое развитие в целом. Но требование сбалансированности упоминавшейся мной триады заставляет по-новому взглянуть на многие устоявшиеся представления.

Приведу один пример. Германия — страна, в которой проблема защиты окружающей среды поставлена в последние годы на очень высокий уровень. У них очень развитая система законодательства, очень серьезные подходы, как в микрорайонах, так и в масштабах всей страны в целом. Очень многое они делают и на международном уровне. Так вот, в 1994 году в Германии вышла книга «Environmental Protection — an Economic Asset» («Защита окружающей среды — экономические выгоды»), выпущенная их Федеральной службой по охране и защите окружающей среды. Чем это было вызвано? А тем, что мир бизнеса вдруг начал резко протестовать против всего того, что было сделано на регуляторном уровне в Германии. Почему? Потому что необходимость тратить значительные суммы денег на совершенствование технологий, на сокращение выбросов, на сокращение использования сырья привела к тому, что прибыли стали поменьше. В этих условиях их Федеральная служба попыталась обратить внимание общества и бизнеса на то, что хотят они того или не хотят, а надо считаться с теми задачами, которые сегодня возникают в связи с выявившимися реальными угрозами человечеству и жителям каждой страны. В книге обращается внимание на то, что, если в 80-х годах существовал безусловный социальный консенсус в деле формирования экологичной рыночной экономики, то в последнее время все громче и громче звучат критические голоса, агитирующие за поворот вспять политики охраны окружающей среды, поскольку это наносит ущерб экономическому развитию страны через масштабы получения прибыли. Вот какие голоса прозвучали со стороны бизнеса: «Такие большие затраты на охрану природы угрожают нашему благосостоянию. Все эти новые «делай так» и «не делай того-то» дороги и являются слишком тяжким бременем для экономики Германии». «Строгое экологическое регулирование побуждает компании перемещаться за границу, если они хотят остаться конкурентоспособными.» (Этот процесс довольно хорошо известен. Это вывоз грязных производств, в частности обработки радиоактивных отходов, с которым пришлось столкнуться и нам, в развивающийся мир.) «Защита природы подрывает деловую активность, удушает малый и средний бизнес. А экоменеджмент вообще не окупается. Он просто вставляет палки в колеса делового мира».

Приведу высказывания Франсуа Миттерана о роли рыночных сил в будущем мире. Вы помните, когда он скончался, во всем мире говорили: великий политик, великий государственный деятель, великий гражданин. Но наши лидеры прислушались бы к тому, что он говорил на Всемирном форуме на высшем уровне в интересах социального развития в Копенгагене в марте 1995 года: «Я задаю себе вопрос — сумеем ли мы предотвратить превращение мира во всеохватывающий рынок, где господствует закон сильного, где главной целью является получение максимальной прибыли в кратчайшие сроки, где спекуляция за несколько часов сводит на нет плоды труда миллионов людей и подвергает опасности результаты таких переговоров, как эти? Я спрашиваю себя, не отдаем ли мы будущие поколения игре этих слепых сил? Сумеем ли мы создать международный порядок, основанный на прогрессе и прежде всего на социальном прогрессе?».

Могу привести вам высказывания очень большого числа действительно очень серьезных деятелей из разных стран. Вот, например, Бригитта Даль, спикер шведского парламента: «Что действительно совершенно необходимо, так это политические решения, ответственность лидеров, более совершенные технологии, новый стиль жизни каждого, справедливость и солидарность. Мы ясно видим, что рыночная экономика с ее безудержной эксплуатацией человека и природы и жесткие санкции, предпринимаемые Международным валютным фондом по отношению к развивающимся странам, сами по себе не могут решить упомянутые проблемы. Нельзя поэтому основывать стратегию выживания человечества на сегодняшних технологиях и неолиберальной рыночной экономике».

Наши государственные деятели, если они грамотные, разве не знают, что происходит в мире? Ведь если вы посмотрите на экономики таких развитых стран, как США и Япония, то убедитесь, что, отдавая должное рыночным силам, государство не упускает из виду их законодательное и экономическое регулирование. К примеру, в Японии регулирование неизмеримо сильнее, чем в нашей стране. Правда, включены на полный ход рыночные механизмы, но в жестко регулируемых и контролируемых условиях. И чтобы там купили «Боинги» у американских компаний, а не у тех, кто разрабатывает последние самолеты у себя в стране, это абсолютно немыслимо, это абсолютно недопустимо, это идет в ущерб государству. Поэтому, уважаемые бизнесмены, потерпите, вложите деньги в разработку национального самолета, это будет на пользу и вам, и государству.

Что, например, происходит в Японии с рисом? Себестоимость риса в Японии в два раза выше продажной цены. Почему? С тем чтобы не дать удушить производство риса в стране, так как оно рассматривается как национальное достояние, один из элементов продовольственной безопасности страны.

Рыночные механизмы нужны, так как они повышают производительность труда, деловую активность, заставляют крутиться. Но надо учитывать и другое. Кончилась эра, когда счет велся только на капитал, созданный трудом человека. Должен учитываться и природный капитал. Вы добываете природные ресурсы, вы расходуете природные ресурсы. Изъятие природных ресурсов, которое вы осуществляете, ущерб окружающей среде, который вы наносите, должны быть переведены в денежные единицы. Утрата этого природного капитала должна учитываться на всех стадиях. Она должна входить в цену предлагаемого продукта и вычитаться из валового национального продукта. После 1997 года валовой национальный продукт должен быть скорректирован на утрату природного капитала. В связи с этим развивается специальное, новое направление науки — экологическая экономика, которая и призвана учитывать прирост и утрату этих двух капиталов. Вот тогда действительно в стоимость автомобиля надо будет вложить все те затраты, которые сделаны при добыче и переработке сырья, изготовлении автомобиля плюс затраты, которые отражают ущерб природе. И тогда почешешь затылок — а стоит ли вообще ездить на личном автомобиле, если можно воспользоваться общественным транспортом? На своих машинах удобнее, конечно, приятнее. Но большие-то города (Москва, например) начинают ощущать, что транспорт их просто задушит.

Требования Станислава Лема жесткие, и наши руководители далеко не соответствовали в последний период этим требованиям. Упомяну также, что еще есть некоторое подталкивание наших руководителей со стороны других стран. Вообще говоря, стремление дружить с Западом вполне понятно, но оно, если смотреть с позиции устойчивого развития, должно быть разумным, честным и обеспечивающим интересы своей страны. В решениях Конференции ООН подчеркивается, что стратегия устойчивого развития — это задача для всего человечества. Но каждая страна должна учитывать при этом свои национальные интересы. Вот это абсолютно необходимое условие сотрудничества.

Если посмотреть на пример Китая и Сибири, возникает много вопросов, на которые не так просто ответить, — вопросов, связанных с обеспечением безопасности — экономической, территориальной и др. Недавно я был приглашен в Китай и участвовал в специальной рабочей конференции лидеров науки и технологий стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Поскольку они очень хотят «приблизить» восток России к себе, то на нее были приглашены я (из Сибири) и академик Г. Б. Еляков (с Дальнего Востока). Мы там многое услышали и увидели. Прежде всего, какими темпами развиваются страны! Если вы войдете в магазин, то увидите, что 95% товаров производства Китая, причем очень высокого качества. Последнее достигнуто за счет того, что эти товары выпускают либо совместные предприятия с Западом, на которых реализованы передовые западные технологии, либо на отечественных предприятиях по закупленным лицензиям. Но это все свое производство! А те 5–7% зарубежных поставок, которые есть, идут по ценам на много-много выше. Линию на защиту отечественных товаропроизводителей китайцы проводят неукоснительно.

Рис.2. Изменение валового внутреннего продукта (а) и производства сельхозпродукции (б) с 1985 по 1995 год. Цифры приведены в млрд руб. в ценах 1984 г.

Что же произошло в итоге в нашем хозяйстве? Изменение валового внутреннего продукта и сельскохозяйственного производства за последнее десятилетие показано на рис.2, а, б. Комментарии вряд ли необходимы! Почему дешевле ввозить масло из Новой Зеландии, чем делать свое? А потому что цены на энергию и на транспорт взвинтили до одури. Витте писал, что, если в России за транспорт брать столько, сколько он стоит и не дотировать за счет государства, то с Россией можно распрощаться, она распадется на отдельные княжества — никто не вынесет таких транспортных расходов. Это специфика страны, ее климатические условия и масштабы территории. Так что же, обладая такой территорией и огромными природными богатствами, сказать: «Черт с ним, пусть все гибнет, рушится»?

Вдобавок ко всему на производство налагаются такие налоги, что 95% разработок, которые наука, например, могла бы пустить в производственно-реализационную деятельность, оказываются при реализации убыточными. Вот производить изумруды, как это делает Институт геологии СО РАН, выгодно, а менее экзотическую продукцию -себе в убыток. Только уникальнейшие вещи в наших условиях оказываются рентабельными, а остальные продукты нерентабельны.

В «Повестке дня на XXI век» сказано, что все страны должны умножить свои силы для искоренения бесхозяйственности в частных и общественных делах, включая коррупцию. Масштабы, которые коррупция приобрела в России, просто неописуемы. Белая книга российских спецслужб — это официальный документ, свидетельствующий о страшных масштабах коррупции и преступности. Организованная преступность срослась с органами исполнительной власти. Общая сумма криминальных доходов, нажитых преступными формированиями в 1994 году, оценивается экспертами ориентировочно в 2 трлн руб. От 30 до 50% доходов преступных сообществ идет на подкуп государственных должностных лиц.

Приведу слова А. Куликова, министра внутренних дел, человека, как мне кажется, здравомыслящего, профессионала: «Дело в том, что, когда три месяца назад я был назначен на пост министра внутренних дел, то не мог себе представить того уровня коррупции государственных органов, и органов внутренних дел в частности, с которым пришлось столкнуться». Он вынужден был создать внутреннюю службу безопасности в министерстве, которая бы обеспечивала безопасность внутри министерства!

В заключение упомяну некоторые параметры, по которым оценивается, что происходит со страной. Развивается ли? Слегка падает? Или катится в тартарары? В тартарары начинают катиться те страны, которые выходят за допустимые (уже по двухвековому опыту наблюдения экономистов и социологов) пределы определенных критериев. Вот некоторые из них:

1. Уровень падения валового внутреннего продукта. После падения на 30–40% — это катастрофа — страна уже может не подняться. У нас на 1994 год падение 50%, а это значит, что идет деиндустриализация страны. Сейчас это видно невооруженным глазом.
2. Доля импортных продуктов питания. Нельзя допустить, чтоб завозилось больше 30% продуктов питания. Если больше, то это уже нестабильность в области продовольственной безопасности. У нас до 1994 года было 40 %, а сейчас достигло 65 %. А это уже стратегическая зависимость жизнедеятельности страны от импорта. Мы разрушаем свое сельское хозяйство. И, естественно, будем зависеть целиком от других стран.
3. Доля в экспорте высокотехнологичной продукции. Раньше мы были выше критических 10–15%. Сейчас мы экспортируем 1% высокотехнологичной продукции, и в основном это вооружение. Плохо, конечно, продавать вооружение, но сейчас у нас все остальное разрушено и развалено.
4. Социальная сфера. Соотношение доходов 10% самых богатых и 10% самых бедных групп населения. У нас до перестройки оно было 6:1 (допустимым считается 10:1, чтобы социальная обстановка в стране была приемлемой). В 1994 году в России это соотношение составило 15:1, а сейчас намного больше.
5. Демографическая ситуация. Идет интенсивная депопуляция страны (критический показатель отношения числа умерших к числу родившихся — 1, у нас — 1.63).
6. Девиантное поведение. Уровень потребление алкоголя. В мире критический показатель 8 литров на человека в год, дальше — физическая деградация. У нас — 14–18 литров.

На форуме, где выступал Франсуа Миттеран, был представлен национальный доклад нашей страны. В нем, в частности, говорится следующее: «Перед Россией впервые за последние десятилетия встала не только проблема роста материального расслоения, но и массовой бедности... Зарплата 29% работающих оказалась ниже прожиточного минимума. Люди начинают болезненно реагировать на проводимые реформы, ставят вполне законные вопросы: почему им легче жилось в дореформенный период, стоило ли России идти на жертвы, принесшие блага мировому сообществу, а не советскому народу?»

По финансированию науки мы упали до уровня Африки и Южной Америки. Доля затрат на науку в развитых странах составляет от 2.2 до 2.9% от валового национального продукта. У нас — 0.32%.

Вот любопытные данные о почасовой заработной плате в промышленности. Если почасовую заработную плату в Германии взять за 100%, то в США — 69.7%, в Японии — 65%, в Великобритании — 60.5%, в Бразилии — 11.5%, в России — 0.3%. Можно сказать, что мы не очень много получали и в предшествующие годы, но это не так. У нас было большое количество социальных благ, например бесплатное обучение, бесплатная медицина, очень низкая стоимость путевок в санатории, профилактории и т. д. Это все утрачено и ничем не восполнено.

Лет двадцать назад я и один американский доктор наук из Нью-Йорка подсчитали семейные бюджеты с учетом расходов на жилье, медицину, обучение детей и т.д. По итогам он сказал: «Слушай, а вы не так плохо живете! И у вас есть одно колоссальное преимущество — вам не надо думать о завтрашнем дне». Эта успокоенность привела нас к тому, что мы оказались неподготовленными к борьбе за жизненные блага в жестоких рыночных условиях.

Я все время считал и сейчас считаю, что нет на земле страны, более точно соответствующей по своим ресурсам, возможностям и духовному потенциалу возможности реализации концепции устойчивого развития, чем Россия. Страна богатейшая — по пашне, по запасам нефти, газа, цветных металлов и т. д. Да, надо было выходить из мобилизационной экономики и перестраивать хозяйственную структуру. Но делать это надо было с умом. А без ума произошло то, что произошло.

На фоне изложенного ясно, что сегодня говорить о разработке национальной стратегии устойчивого развития России бессмысленно. Такая стратегия важна, нужна, но сегодня нам надо думать о том, как вытащить страну из пропасти, а уже потом об устойчивом развитии. Мое глубокое убеждение, что тем курсом, которым идет страна, она идет в сторону, противоположную устойчивому развитию. Поэтому стараться ради того, чтобы повесить еще один «бантик» правительству за то, что оно выдало на гора концепцию — ну и что, ну будет еще один документ — пустая бумажка. Уж лучше заниматься более мелкими делами — затыканием сегодняшних дыр, чтоб продержаться еще полгода, год, а там, глядишь, общество и осознает, что происходит со страной.

Вопрос: Скажите, пожалуйста, после упомянутой Вами конференции ООН, были ли сделаны какие-либо конкретные шаги по координации межгосударственной деятельности в рамках концепции устойчивого развития? Созданы ли экономические институты, научно-исследовательские организации, постоянно действующие комиссии и прочее? Что это за организации?

Ответ: Таких организаций в мире очень много, но в России создано не было. Реально только на уровне таких лабораторий, как та, которая создана у нас во главе с профессором В.П.Фофановым.

Вопрос: Кто еще в мире занимается концепцией устойчивого развития?

Ответ: Таких людей и организаций много. На Западе это ученые, представители деловых кругов, общественные деятели и др. Многие международные организации сориентированы на разные аспекты устойчивого развития. Например, Международный совет научных союзов ведет два направления: одно касается социальной и, частично, экономической сфер, другое — биосферная программа. Все международные научные и профессиональные союзы приняли специальные программы своей работы по соответствующим направлениям устойчивого развития.

Вопрос: Учитывается ли при определении валового национального продукта товары, произведенные теневым бизнесом?

Ответ: Нет. В приводившихся цифрах они не учтены. Но есть очень интересный доклад академика В. М. Матросова, работавшего раньше в Иркутске директором вычислительного центра, в котором анализируется специально эта сторона. В основном это товары народного потребления, которые часто делаются очень просто: например, был спирт, закрасили его жженым сахаром — получили коньяк, продали этот коньяк оптом и все. Вот такое теневое производство и торговля импортными товарами идет. А какого-нибудь технологичного производства практически нет. Теневые бизнесмены, вообще говоря, уходят сейчас в другую область. В область получения денег из воздуха, т. е. за счет всяких финансовых операций.

Вопрос: Если концепция устойчивого развития настолько важна для России, то почему материалы до сих пор не опубликованы?

Ответ: По очень простой причине. Официальные средства массовой информации фактически замолчали Конференцию ООН. И объясняется это очень просто. Курс «реформирования» России и концепция устойчивого развития несовместимы. Первые серьезные материалы, которые были опубликованы, были подготовлены в рамках СО РАН. Это разного рода сборники, статьи, выступления. Если сделать достоянием общества концепцию устойчивого развития и следствия из нее, то возникнет вопрос: а вы что делаете, друзья правители, вы куда нас ведете? Вот поэтому и не было опубликовано.

Часто пишут, что неразработанная в деталях концепция устойчивого развития в изложении одного человека выглядит однобоко. Конечно, ее надо обсуждать, и я вам сразу сказал, что могу привести очень много причин, по которым реализовать эту концепцию будет необычайно сложно. Два примера я привел, могу привести еще много. Да, концепция устойчивого развития — это своего рода религия XXI века. Это осознанное стремление человечества к такой жизни, при которой было бы разумное социальное равенство, развитая экономика и не погибла окружающая среда, потому что иначе человек тоже погибнет. Эта концепция вынужденная и это должно быть осознано.

---

*	Лекция, прочитанная в Новосибирском государственном университете 25 сентября 1996 года. Печатается с небольшими сокращениями.
**	Под устойчивым развитием понимается такая модель развития общества, при которой удовлетворяются основные жизненные потребности как нынешнего, так и всех последующих поколений. В рамках этой концепции высшей ценностью провозглашается человек, который должен иметь право на здоровую и плодотворную жизнь в гармонии с природой. (Прим. ред.)

Возможна ли разработка стратегии устойчивого развития России в настоящее время? / В. А. Коптюг // Химия в интересах устойчивого развития. — 2001. — T. 9, N 1. — C. 145–155.