70 лет • 75 лет • 80 лет • 85 лет • 90 лет

9 июня 2001 г. в Доме ученых новосибирского Академгородка прошло торжественное заседание Президиума Сибирского отделения РАН, администрации Новосибирской области, мэрии Новосибирска, научной общественности и представителей вузов, посвященное 70-летию со дня рождения академика Валентина Афанасьевича Коптюга. Отчет о заседании опубликован в материале «Время отдавать долги» (Наука в Сибири, N 23 от 15.06.2001 г.). Представляем подробную стенограмму торжественного заседания в расшифровке Е. А. Годовиковой.

Стенограмма торжественного заседания, посвященного 70-летию академика В. А. Коптюга (Новосибирск, 9.06.2001)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Дорогие гости, коллеги, друзья, мы начинаем торжественное заседание, посвященное 70-летию со дня рождения великого ученого, организатора науки и гражданина, Валентина Афанасьевича Коптюга. Я думаю, музыкальное приветствие, это уже наша традиция и одновременно создаст вам хорошее настроение и соответствует светлому образу Валентина Афанасьевича.

К нам на заседание прибыло много гостей, и прежде всего руководство Академии наук, первый вице-президент академик Месяц Геннадий Андреевич, вице-президенты Нефедов Олег Матвеевич, Черешнев Валерий Александрович (одновременно председатель Уральского отделения РАН); руководство области — Леонов Виктор Васильевич, и должен подъехать Толоконский, губернатор области; руководство города - мэр Городецкий Владимир Филиппович; руководство сибирских отделений Академии сельхознаук академик Гончаров, и член Президиума, бывший председатель Сибирского отделения Медицинской академии академик Бородин. Главный ученый секретарь Академии наук Беларуси Лахвич Федор Адамович, а в зале также почетный президент Академии наук Беларуси Борисевич Николай Александрович. И дважды Герой Советского Союза, летчик-космонавт депутат Государственной Думы Севастьянов Виталий Иванович. (Аплодисменты.) У нас есть в зале также и другие гости из Москвы, в частности, академик Алфимов Михаил Владимирович, председатель совета Российского фонда фундаментальных исследований, и профессор Семенов, исполнительный директор Российского фонда гуманитарных исследований; академик Мясоедов Борис Федорович, заместитель главного ученого секретаря Академии наук; из Дальневосточного отделения академик Бузник, председатель Хабаровского научного центра; Клыков, народный художник России, автор скульптуры памятника, который мы будем открывать. Также Ирина Федоровна Коптюг, вдова Валентина Афанасьевича, и многие ветераны, включая Филатова, Бокова. Ну, и также сотрудники Сибирского отделения, члены Сибирского отделения из всех научных центров и из Академгородка. Разрешите приветствовать всех гостей, всех участников собрания, пожелать хорошего настроения и теплых пожеланий в течении всего сегодняшнего дня. (Аплодисменты.)

Первому слово предоставляется первому вице-президенту Российской Академии наук Месяцу Геннадию Андреевичу. (Аплодисменты.)

Акад. Г. А. Месяц —

Дорогие коллеги, уважаемые родственники Валентина Афанасьевича, которые здесь присутствуют, его ученики, я хотел бы передать от имени Президиума Российской Академии наук несколько слов о Валентине Афанасьевиче Коптюге. Сегодняшний день отмечает, безусловно, вся Россия. Вы знаете, очень много статей было, они еще публикуются. Сегодняшний день, это выдающийся день для всей Российской Академии наук, потому что Валентин Афанасьевич сочетал в одном лице и выдающегося ученого, выдающегося организатора науки, и выдающегося патриота, политического деятеля. Валентин Афанасьевич, безусловно остается героем нашего, именно этого времени, потому что его выдающиеся способности проявились особенно в последние годы, после развала Советского Союза, когда мы оказались в ситуации, наша великая наука одна из величайших наук мира, вдруг оказалась в чрезвычайно тяжелом положении. И вот в это трудное время, именно переломное время особенно сказались все выдающиеся качества Валентина Афанасьевича. Он очень и очень много сделал для сохранения Российской науки, для сохранения Российской Академии наук и, конечно, для сохранения Сибирского отделения.

Валентин Афанасьевич фактически стоял у истоков того движения, которое в конечном счете привело к созданию Российской Академии. Это начиналось еще в советское время. И идеи его (мы в то время работали с ним вместе, таково было решение прежнего правительства) всегда при обсуждении идеологии создания Российской Академии того периода были такими, чтобы никак не повредить выдающейся советской Академии. Он тогда был глубоко убежден, что это должна быть научная организация, которая работает на принципе фонда. По существу, идеи его были примерно такие, как сегодня существует Российский фонд фундаментальных исследований: что должны быть деньги, выделяемые российским правительством, которые должны быть распределены для всех научных учреждений, кто работает на интересы России.

Надо сказать, что когда сменилась власть и когда было очень скороспелое решение принято о том, чтобы ликвидировать все, что было сделано по созданию Российской Академии тогда, Валентин Афанасьевич довольно мужественно к этому отнесся. И вообще говоря, что мне кажется очень важным, именно в интересах дела, именно в интересах сохранения российской науки он согласился на то, чтобы войти в новое руководство и возглавить там все дела, связанные с биологией, с химией. И только благодаря тому, что работали в том оргкомитете такие люди, как Валентин Афанасьевич, по существу мы не испортили новую Академию свои пополнением. Хотя отношение накануне создания Российской Академии к Валентину Афанасьевичу было очень неоднозначным. Его многие упрекали в шовинизме и в чем угодно. Но когда уже произошли выборы и когда мы увидели, кого удалось выбрать, благодаря колоссальной работе именно Валентина Афанасьевича, Осипова и других людей, все поняли, что это была действительно правильная работа. Мы фактически выбрали очень нужных людей.

Я должен сказать, что Валентин Афанасьевич пользовался исключительно большим авторитетом и уважением в Российской Академии наук, в Президиуме. Его выступления всегда слушались с большим вниманием. Они всегда были конструктивными. Они были не информационными, что мы сделали то-то, то-то. Он всегда ставил проблему; он всегда говорил, как решить, как найти выходы, хотя, вообще говоря, в то время, в начале 90-х годов выходов почти не было. Я помню его совершенно отчаянное состояние (мы все в таком состоянии находились), когда все кругом рушилось, не было денег; когда люди разъезжались, разбегались и, вообще говоря, было очень тяжелое дело.

Вы помните, что в это время им было опубликовано очень много статей в различных газетах и журналах, где он разъяснял ситуацию. И главная идея его была в том, что государство должно быть сильным, что нельзя ослаблять позиции государства. И в этой связи возникла его концепция устойчивого развития, о которой он очень много говорил, особенно после поездки в Рио-де-Жанейро. Он всегда говорил, что устойчивое развитие возможно только тогда, когда государство сильное, когда у государства имеются ресурсы, средства и когда оно может влиять на развитие страны. И вот это как раз многими воспринималось как опять возврат к прошлому. И, к сожалению, его очень многие тогда не понимали. Я должен сказать, что бывали случаи, когда просто были нападки, даже, к сожалению, среди академической общественности.

Но мне кажется, сейчас, когда прошло уже время и мы видим, куда мы пришли, сейчас можно совершенно однозначно сказать, что Коптюг был прав. Деятельность Валентина Афанасьевича, это была деятельность великого человека, великого ученого, великого гражданина. Именно благодаря таким людям, как Валентин Афанасьевич, мы фактически смогли еще сохранить нашу науку, мы еще полны оптимизма, мы еще считаем, что при определенных условиях наука в России сможет занять свои позиции.

Недавно, на последнем Президиуме, мы обсуждали вопрос о том, как почтить память Валентина Афанасьевича в связи с его 70-летием. Российская Академия наук, Президиум приняли решение учредить Премию Российской Академии наук имени академика Коптюга по химии в интересах развития и охраны окружающей среды. Вы знаете, что в последнее время он в этой области работал исключительно много, а как профессиональный химик-органик, он принимал в этой проблеме действительно очень много.

Я желаю успеха нашему собранию. Я думаю, что сегодняшнее наше собрание и выступления, и замечательная книга, которая вышла, и выдающаяся выставка, прекрасная — она просто показывает нам живого Валентина Афанасьевича, это все будет хорошей памятью о Валентине Афанасьевиче, и я думаю, что мы должны следовать его заветам и фактически его идеи претворять в жизнь. Если мы будем делать то, что говорил он, я думаю, наша наука сможет выжить. Большое спасибо.(Аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Слово предоставляется вице-президенту Российской Академии наук академику Нефедову Олегу Матвеевичу, соратнику и большому Другу Валентина Афанасьевича.

Акад. О. М. Нефедов —

Дорогие Ирина Федоровна, Игорь, Николай Леонтьевич, дорогие коллеги и друзья! Сегодня у нас, я бы сказал, очень необычный день, необычное событие, в котором есть и много скорби и траурных воспоминаний, но все-таки, наверное, больше светлого и доброго. И связано это с тем, что и дела, и личность и память о Валентине Афанасьевиче, я думаю, друге очень многих и соратнике из здесь присутствующих, человеке уникальных качеств и уникальных талантов, выдающейся работоспособности и, самое главное, совершенно непоколебимых жизненных принципов, гражданственности — память о нем живет. И живет не только в умах и сердцах тех, кто здесь работает, продолжает жить и трудиться и в Новосибирском академгородке, и в Сибирском отделении, в Академии наук и в стране в целом, но и в тех делах, которым он посвятил свою жизнь и действительно отдал и свой талант, и свои силы, и свою жизнь. И это очень приятно и, наверное, это очень правильно — что то, ради чего жил Валентин, за что он боролся, в общем, это наша с вами жизнь. Это в общем смысл нашей с вами деятельности, работы. Это то, чему мы посвятили также себя. И это, наверное, замечательно, что были, есть и, я надеюсь, будут люди такого уровня, такого масштаба. Может быть, не со всеми теми качествами, которыми уникально в одном лице, в одной личности обладал Валентин Афанасьевич, но я думаю, что такие люди будут, такие люди есть. И мне очень приятно, как человеку, который длительные годы, многие годы связан был и по делам, и по личным отношениям с Валентином Афанасьевичем, с его семьей, с его друзьями и коллегами, приятно видеть, что дело его живет.

Действительно, то, что делается в Сибирском отдалении, я думаю, вызывает глубокое удовлетворение. Уже в 1997 году, сразу после ухода из жизни, была издана прекрасная книга «Наука спасет человечество», воспоминания. И то, что сейчас не только здесь, в Сибирском отделении, в Президиуме, в Новосибирском академгородке, но практически во всех научных центрах Сибирского отделения, в других научных организациях, с которыми была связана жизнь Валентина Афанасьевича, это, конечно, замечательная, справедливая и очень, я бы сказал, правильная дань тому, что заслужил этот великий ученый и великий гражданин.

Я хотел бы сказать несколько слов о том, как начиналась его жизнь в науке, потому что это начало не было связано с Новосибирском, с Академгородком — его тогда не было. Но я думаю, что именно в эти годы заложился, сформировался, начал формироваться Валентин Афанасьевич, как человек действительно выдающихся качеств. В этой связи я хотел бы от себя сказать, что мне повезло в том отношении, что с 49 года, с момента поступления в Менделеевский химико-технологический институт и потом особенно с первых дней аспирантуры — мы оба были оставлены в 1954 году в аспирантуре МХТИ, — мы действительно шли по жизни вместе. И хотя, конечно, масштаб у нас был совершенно другой, особенно в первые годы, но, тем не менее, верность общим идеям, наличие друга, который всегда может дать тебе совет и не только совет, а быть твоим старшим мудрым товарищем и помощником в делах, если в этом была необходимость, конечно, это великое счастье каждого. И тот, кто знал Валентина Афанасьевича, кто с ним взаимодействовал, наверное, мог в этом отношении оценить его, как человека не только выдающегося, но исключительной надежности, исключительно доброго. Было много проявлений этих качеств. Я думаю, что в памяти у многих они, безусловно, остаются и останутся навсегда.

Что можно сказать о студенческих и аспирантских, особенно, годах Валентина Афанасьевича? Думаю, здесь есть два очень важных события, две очень важных составляющих, которые имеют прямое отношение к Сибирскому отделению и к его основному делу жизни — работе в Сибирском отделении. Прежде всего, это, я бы сказал, совершенно необычное чувство науки и тенденций науки, развития науки. Конечно, трудно себе представить, что парнишка, который кончил школу, правда с золотой медалью, но в Самарканде, куда семья Валентина Афанасьевича (мама Надежда Васильевна и старший брат) уехала из захваченной пожаром войны Смоленщины, — что человек, кончив школу, мог проявить уже осознанный интерес к науке, и прежде всего к химии. Когда Валентин Афанасьевич поступил в Менделеевку, он сразу — а это было очень необычно в те годы, конец 40-х годов, — почти сразу начал интересоваться химией глубоко и заниматься студенческой исследовательской деятельностью. И, что было удивительно, попав на кафедру к Николаю Николаевичу Ворожцову, кафедру полупродуктов и красителей, Валентин Афанасьевич стал очень заметным на этой кафедре, которая была сильнейшей кафедрой органохимического блока в МХТИ. И удивительно было то, что Николай Николаевич Ворожцов, человек, я бы сказал, с традиционным отношением к химии, также проявил такой интерес и чувство нового, не побоявшись поручить молодому аспиранту создание лаборатории для использования нового метода меченых атомов, работы с радиоактивными изотопами, что вообще в рядовом вузе было делом, конечно, совершенно неординарным. И Валентин Афанасьевич не только все это сделал, но выполнил блестящую работу по механизму изомеризации хлорнафталинов с использованием меченых атомов, что было очень удивительно и необычно, потому что он не только выполнил эту работу, но и защитил — мы защищались 25 декабря 1957 года, на одном и том же совете, он был первым, моя защита была второй. И было удивительно, что человек, который был абсолютно самостоятельным в проведении работ, хотя, естественно, Николай Николаевич Ворожцов принимал активнейшее участие и в становлении этих исследований, и в его работе в частности, все-таки в такое короткое время мог выполнить очень цельную, и очень глубокую диссертационную кандидатскую работу.

Валентин был одним из первых, кто с радостью и с огромным энтузиазмом воспринял предложение Николая Николаевича поехать в Новосибирск и принять участие в создании Института органической химии. Говоря о роли Николая Николаевича, нужно еще отметить, что, возможно, все, что мы сегодня отмечаем, все, что было до сегодняшнего дня, могло и не состояться по очень тривиальной, но в ту пору очень частой причине. Валентин Афанасьевич был сыном репрессированного и впоследствии расстрелянного отца, и это было серьезным препятствием к оставлению его в аспирантуре. Николай Николаевич Ворожцов проявил героическую настойчивость, чтобы преодолеть этот барьер, и это свидетельство того, что действительно талант и необычная личность нескольких людей могут определять очень многое — и развитие Новосибирского института органической химии, а может быть в значительной степени и многие события в масштабах сибирской науки в целом.

Валентин Афанасьевич был действительно наиболее талантливым из учеников Николая Николаевича, и у Николая Николаевича была такая идея, что Валентина не надо нагружать организационными делами. Даже тут, по возможности Валентина Афанасьевича — а он был человек: внутренне очень сдержанный и подчас даже закрытый, — он не мог быть узнаваем и понят в полней мере даже ближайшими соратниками и, в частности, учителем. Он думал, что важно использовать максимально талант Валентина, как ученого. Но я думаю, то, что в короткое время Новосибирский институт органической химии превратился в один из ведущих научных центров отечественной и мировой химии, это заслуга не только Ворожцова. Это заслуга, безусловно, Коптюга и многих других сотрудников НИОХа и химиков Сибирского отделения — но я думаю, что Коптюга в большой степени. Думаю, что наверное в этом институте с самого момента его образования — начинал этот институт свою жизнь, как многие институты Новосибирского академгородка в стенах Института гидродинамики, это был первый институт и у НИОХа было несколько комнат и, главное, табличка, что это Институт органической химии. Я помню эти годы, очень приятные, годы становления, дружной работы, когда люди разных, специальностей были буквально под одной крышей и объединены одной идеей.

Но уже тогда именно Валентин Афанасьевич настоял и предложил Николаю Николаевичу обратить особое внимание на инструментальные физические методы исследования. Я думаю, что это было очень важно и очень правильно, потому что именно тогда органическая химия переходила от чисто синтетического облика к уровню, к этапу количественного описания механизмов химических реакций, прямого наблюдения интермедиатов химических реакций, часто с очень коротким временем жизни. И то, что Институт органической химии стал наиболее заметным центром исследований в области физической органической химии, использования инструментальных методов, прежде всего ЯМР-спектроскопии, масс-спектрометрии, это в большой степени было заслугой Валентина Афанасьевича.

Следующим этапом и следующим пониманием, как раз опережавшим понимание сообщества химического в целом, было понимание значимости математических методов в химии. Это химическая информатика, это банки данных, это машинные методы введения химической структуры в память ЭВМ, и так далее, и тому подобное. И здесь тоже, мне кажется, есть исключительно важных два аспекта. Первый аспект, это понимание компьютеризации химических исследований — и здесь Валентин Афанасьевич был безусловным лидером. Он, в частности, сделал изумительный пленарный доклад на Менделеевском съезде по общей и прикладной химии в Петербурге, который был посвящен одному из юбилеев Дмитрия Ивановича Менделеева. И второе, мне кажется, не менее, важное, он стал узнаваемым и своим в среде сибирских математиков. Я думаю, что именно через его интерес к математике — а у Валентина было удивительное свойство и качество: профессионально разбираться или, по крайней мере, быть на равных со специалистами в любой области науки, деятельности, хозяйства, политики, которыми он занимался, а он занимался очень многими областями, и везде был профессионалом, и везде был собеседником на равных, — я думаю, через это он стал узнаваем в Сибирском отделении, и не только в химическом сообществе. Он стал узнаваем как личность, как ученый широких интересов, глубоких знаний.

И, конечно, для всех для нас и, я думаю, для многих из вас было большой неожиданностью назначение Валентина Афанасьевича в 1979 году, избрание его ректором Новосибирского государственного университета, хотя в принципе он никогда до этого не проявлял ни интереса, ни имел опыта организационной деятельности такого уровня. Ну, и через 2 года он возглавил Сибирское отделение, оставаясь на этом посту последующие 17 лет. Я думаю, конечно, что это еще один очень важный этап в развитии его и как личности, и как человека, о котором мы сегодня вспоминаем.

Ну, и здесь, конечно, надо отдать должное Гурию Ивановичу Марчуку. Я знаю просто из его уст, каких трудов ему стоило убедить руководство, и партийное, и государственное, передать бразды правления таким уникальным сообществом ученых, как Сибирское отделение, в общем сравнительно молодому человеку, не имевшему до этого фактически никакого опыта организационной деятельности, хотя и в Сибирском отделении, и в Президиуме были выдающиеся организаторы науки, широко известные в нашей стране и за рубежом. И то, что это был абсолютно правильный выбор, — я думаю, не нужно об этом говорить. Мы не только это знаем, но мы все это видели, и думаю, что именно благодаря этому мы и собрались сегодня — собрались в общем в приподнятом, мажорном настроении, несмотря на те беды и трудности, которые, по-видимому, долго будут сопровождать нас и нашу жизнь в отечественной науке, в России.

Казалось бы, даже достигнув всего, все-таки Валентин Афанасьевич не мог ограничиться тем, что он уже узнал, в чем он достиг высших высот. А надо отметить, что как химик-органик и вообще как химик широкого профиля, он пользовался выдающимся авторитетом не только в Сибирском отделении, но и вообще химическом сообществе Советского Союза, позже России, Академии наук. Надо отметить, что в отличии может быть от специфики региональных отделений, когда руководители, крупные ученые региональных отделений в значительной степени как-то связаны рамками своего отделения, Валентину были тесны эти рамки. Имея такие огромные нагрузки и такие ответственные посты в Сибирском отделении, в Академии наук в целом, он все время искал для себя новые области, новые сферы проявления себя, как личности, возможности узнать, осилить и быть лидером в какой-то новой области.

Я бы хотел здесь отметить его совершенно уникальную деятельность в рамках Международного союза теоретической и прикладной химии. Наверное, было довольно странным и необычным вообще участие региональных ученых в деятельности этого союза, потому что традиционно в Международном союзе химиков всегда участвовали москвичи, в меньшей степени петербуржцы, и это было довольно постоянным, но рутинным делом, когда людей избирали в состав отделений или комиссий на определенный срок. Надо сказать, что до Валентина Афанасьевича у нас был один президент этого Союза — а это один из крупнейших международных союзов ученых — академик Кондратьев Виктор Николаевич из Института химической физики. Но он отбыл свой срок в качестве президента и оставил этот пост, будучи никак не связан с деятельностью и дальнейшей жизнью этого союза.

Валентин Афанасьевич начал свою деятельность в Международном союзе химиков, я думаю, прежде всего именно потому, что ему захотелось и понять, и выразить себя в проведении и организации крупных проектов междисциплинарных, особенно проектов, которые включают ученых разных стран, что, конечно, было невозможно сделать, продолжая работать в Сибирском отделении и далее в целом в Академии. Он стал активно работать в Отделении строения молекул и спектроскопии, но очень скоро он стал настолько узнаваем и заметен, что ЮПАК ему предложил баллотироваться на избрание в состав бюро. Через короткое время, через 6 лет, его избрали вице-президентом. А по уставу ЮПАК вице-президент через 2 года автоматически становится президентом, и должность вице-президента называется президент-элект — то есть, он фактически был избран президентом. И вот тут, конечно, Валентин Афанасьевич проявил совершенно нестандартное отношение к этой, казалось бы, обычной роли, обычной работе в рамках международного союза ученых. Он перевернул союз изнутри, он инициировал очень многие междисциплинарные проекты. Он привлек огромную плеяду, именно команду российских ученых, и, что очень важно, ученых из регионов, прежде всего из Сибирского отделения, к деятельности в разных комиссиях и отделениях, к руководству проектами, к очень многим вещам, которые объединяли химиков разных специальностей. Следует сказать, здесь присутствуют Юрий Николаевич Молин, Федор Андреевич Кузнецов; конечно, Кирилл Ильич Замараев, который впоследствии 2 года также был президентом ЮПАК; и Борис Григорьевич Дерендяев и многие, многие другие, и Владимир Вячеславович Болдырев — те, кто был привлечен Валентином Афанасьевичем к работе в этом союзе.

Но и это ему показалось мало. Он понял, что одной из важнейших проблем, в том числе и с очень серьезным химическим аспектом, является экологическая проблема, проблемы окружающей среды. Он инициирует и становится координатором очень серьезной междисциплинарной программы в рамках ЮПАК по окружающей среде. Дальше и этого ему показалось мало — он эту программу начал продвигать в Международный совет международных союзов и скоро стал представителем ЮПАК в этом совете и в Комитете по окружающей среде, где вскоре он стал вице-президентом.

Дальше он уже пришел к пониманию вообще необходимости концепции устойчивого развития. Это стало, я бы сказал, наверное одной из основных идей, которой он посвящал себя в большой мере в последние годы. Его, я бы сказал, исключительно эффективное участие вместе с академиками Израэлем, Исаевым и другими в Конференции ООН в Рио- де-Жанейро летом 1992 года. Но, что было для него характерно, он никогда не ограничивался участием. Он всегда максимально для себя воспринимал выводы, результаты работы и старался сделать это достоянием других. Я думаю, что многие, кто этой проблемой интересуется, помнят его прекрасный информационный сборник, который он издал по возвращении с конференции в Рио-де-Жанейро. Была опубликована изумительная его статья по итогам и выводам этой конференции в журнале «Мир науки» (орган Всемирной федерации научных работников). Был сделан им прекрасный пленарный доклад на Менделеевском съезде по общей и прикладной химии в мае 1993 года. Дальше он был приглашен в состав консультативного совета высшего уровня по устойчивому развитию при Генеральном секретаре ООН и многое, многое другое. Его записки в правительство, в руководство страны, отстаивание этой концепции, наконец, организация журнала «Химия в интересах устойчивого развития» — это было делом его жизни. Он стал жить, руководствуясь этой идеей.

Можно продолжать очень много говорить о Валентине Афанасьевиче, но я бы хотел еще раз сказать, что, конечно, все мы понесли глубочайшую утрату. Она была особенно неожиданной, потому что Валентин Афанасьевич ни на минуту, будучи в общем не очень уже здоровым, хотя по природе, по натуре свой, по интересу к жизни, ее проявлениям, он был один из тех, кто с удовольствием воспринял «казанки» с подвесными моторами, и мы с семьями с удовольствием воспользовались приглашением Коптюгов и провели в 1962 году прекрасный отпуск на Обском море; и любовь к природе — грибы, ягоды, он всегда с энтузиазмом рассказывал, как он ездил за клюквой. Его прекрасные поездки. Он очень любил поездки на машинах и был прекрасным водителем. И для него было характерно, что он все делал сам. Он писал все свои выступления. Если это было выступление на международном уровне, он писал изначально все на английском языке, хотя никогда не был в длительных зарубежных командировках и не имел специального времени изучать язык, но всегда это делал профессионально, исключительно точно, не считаясь ни со временем, ни с силами.

Наверное, многие помнят из старых времен фотографию или картину, когда Ленин на ступеньках готовит свое выступление на одном из очередных съездов РСДРП. Вот Коптюг этим занимался всю жизнь и везде. До переезда в Новосибирск он привез маму из Самарканда в Подмосковье и они, Ирина Федоровна, Надежда Васильевна, на деньги, которые получили от продажи дома в Самарканде, купили в Пушкине домик. И Валентин ездил в аспирантуру в электричке, причем, он работал в электричке, в одну дорогу и в другую. Он всегда говорил: «Это очень хорошо, 45 минут в одну сторону и 45 в другую». Наверное, все знают, что у него был принцип, что надо лететь в Новосибирск из Москвы вечерним рейсом, с тем, чтобы начинать день с утра; а улетать надо, наоборот, так, чтобы был полный день в Москве. Он всегда работал, всегда писал. Его невозможно было уговорить уйти в отпуск. Я думаю, вы все это знаете. И когда я услышал, что у него осталось за 17 лет работы на посту руководителя Сибирского отделения не использованных 650 отпускных дней, стало ясно, что человек при таком темпе, при такой напряженности, конечно, не может выдержать долго.

Я думаю, что главный удар, который его подкосил, это был удар, который был нанесен нашей стране, нашей науке — то, что случилось со страной. Борьба за сохранение науки, за сохранение страны от растаскивания, от грабежа подорвали его уже не только физически, но и морально. Здесь, конечно, он проявлял чудеса выдержки и чудеса устремленности. И это тоже связывает тех, кто сегодня продолжает жить и работать в Академии наук и, несмотря на многие проблемы, проявляет оптимизм. Думаю, что во все это, что у нас сегодня есть, огромный вклад внес наш добрый и светлый друг и товарищ, Валентин Афанасьевич Коптюг. Будем помнить его и продолжать его дела. Спасибо большое. (Аплодисменты.)

Слово предоставляется Николаю Леонтьевичу Добрецову, вице-президенту Российской Академии наук, председателю Сибирского отделения. «Уроки Коптюга».

Акад. Н. Л. Добрецов —

Сегодня мы отмечаем 70-детний юбилей выдающегося гражданина, талантливого ученого и организатора Валентина. Афанасьевича Коптюга. Это не только светлый, но и горький юбилей, поскольку пошел уже пятый год, как Валентина Афанасьевича нет с нам. Мне довелось стать преемником Валентина Афанасьевича. В этом больше трагической случайности, чем закономерности. Могло быть и иначе. Но в любом случае, мы обязаны продолжить дело и начинания Валентина Афанасьевича. И потому, вольно или невольно, мы сверяем свои мысли и поступки, обращаясь к нему, как к живому: а как он оценил и поступил бы? Я назвал свой доклад именно поэтому «Уроки Коптюга», имея в виду те заветы, то наследие, которое нам оставил Валентин Афанасьевич. Сейчас, по прошествии нескольких лет, все ярче проступает масштаб и обаяние личности Валентина Афанасьевича, значение его дел для Сибири и России, для формирования у нас здорового гражданского общества.

В судьбе Валентина Афанасьевича ярко отразилась судьба нашей страны с ее изломами. Уже говорилось, белорус по национальности, он родился в городе Юхнов Калужской области, жил в Смоленске, школу окончил в Самарканде, учился в институте и начал работать в Москве, а затем стал сибиряком, вложив все свои силы и талант в развитие и сохранение Сибирского отделения Академии наук. Как он говорил не раз, человек узнается по делам, а не по национальности. Это первый его урок. Отец его был репрессирован и на долю Валентина Афанасьевича в школьные и студенческие годы выпало много переживаний и неприятностей. Но он не только не озлобился, но до конца дней своих оставался патриотом и коммунистом, осознанно, я бы сказал, научно обоснованно оставаясь сторонником социалистической идеи. Это второй урок. Дальше я уроки перечислять не буду, их слишком много.

17 лет возглавлял Коптюг Сибирское отделение Академии наук — почти столько же, что и основатель Сибирского отделения Михаил Алексеевич Лаврентьев. В 80-е годы руководимый им Президиум настойчиво проводил в жизнь стратегию опережающего развития фундаментальных исследований и серьезной поддержки тех направлений, которые являются основой научно-технического прогресса. Немая заслуга Валентина Афанасьевича — существенная достройка территориальной сети научных центров и институтов. При нем в дополнение к существующим 6 научным центрам, Новосибирскому, Томскому, Красноярскому, Иркутскому, Бурятскому и Якутскому, получили официальный статус и начали свое становление еще 3 — Тюменский, Омский и Кемеровский. К сожалению, они создавались в то время, когда в стране начались так называемые реформы, и поэтому до сих пор переживают серьезные трудности. Кривая капитальных вложений в Сибирское отделение имеет два максимума, которые можно назвать «пик Лаврентьева», связанный в основном со строительством Новосибирского академгородка, и «пик Коптюга» в 1987–89 годах, отражающий ускоренное строительство в научных центрах, прежде всего, в Томском, Красноярском и Иркутском.

Начиная с 1991 года, как видно, произошел обвал. Тяжелый экономический кризис в стране, естественно, отрицательно повлиял на науку в Сибири. Вместе с тем, принципы, заложенные основателями Сибирского отделения, позволили ему не только выжить, но и перейти к стратегии развития в новых условиях. Громадная заслуга в этом принадлежит Валентину Афанасьевичу Коптюгу. На его долю выпал самый тяжелый период в жизни Отделения, связанный с ломкой государственной системы, кризисным положением в экономике и, как следствие, во всей отечественной науке. И он с честью выдержал это испытание. В труднейших условиях он начал системную перестройку Отделения, наметил и во многом реализовал основные положения новой стратегии. В своем выступлении на Общем собрании 23 марта 1995 года Валентин Афанасьевич сформулировал ее следующим образом: «Нужно вырабатывать стратегию, которая позволила бы гибко и оперативно реагировать на постоянно меняющиеся условия, но в то же время сохранять то главное, что заложили в Сибирское отделение его основатели — мультидисциплинарность и высокий уровень фундаментальных научных исследований, нацеленность на продвижение научных результатов от идеи до реализации в регионе, в стране или за рубежом, постоянную подпитку научных школ Отделения молодыми кадрами, обеспечение молодежи высокого уровня образования и условий для научной деятельности».

Еще до начала процесса реструктуризации, Валентин Афанасьевич вместе с Президиумом приступил к структурной реорганизации — создание системы объединенных, ассоциированных институтов оказалось полезным для сохранения в Академии конструкторско-технологических институтов. Сейчас наметились определенные трудности в их деятельности, и мы должны, вероятно, сделать следующий шаг, сохранив основу и используя положительный опыт успешно работающих объединений. Чтобы приостановить отток кадров и сохранить основной кадровый потенциал Сибирское, отделение первым ввело в Академии наук контрактную систему оплаты ведущих научных сотрудников. В дальнейшем институты определяли контрактные надбавки с учетом индивидуального вклада, что в результате повысило социальную защищенность активно работающих ученых. Кроме того, были приняты специальные меры по поддержке молодежи. Среди этих мер введение специальных стипендий для аспирантов в размере, превышающем установленные правительством; доплата аспирантами самими институтами; система премирования молодых сотрудников, защитивших докторские и кандидатские диссертации; финансовая поддержка поездок молодых ученых на международные и российские научные конференции; премии молодым ученым имени выдающихся ученых. Здесь приведена фотография молодых ученых, удостоенных этих премий в год юбилея Российской Академии наук.

Благодаря этим мерам, а также налаженной системе подготовки научных кадров через Новосибирский и другие родственные университеты, Отделению удалось в значительной мере восстановить свой научный потенциал. На этом рисунке вы видите, что, хотя общий спад численности произошел, но стабилизировался состав научных сотрудников и кандидатов и наблюдается рост докторов и членов РАН. В известной мере утечке мозгов из Отделения за рубеж противостоят созданные при Коптюге с зарубежными соучредителями на базе ведущих институтов 16, а сегодня 13 международных исследовательских центров, которые функционируют как добровольные международные неправительственные организации и обеспечивают приборную подпитку исследовании, а молодым исследователям — общение с зарубежными коллегами.

Переход к рыночным отношениям разрушил прежнюю плановую систему внедрения научных разработок, которой Валентин Афанасьевич в советское время, на что потратил огромные усилия. Сибирское отделение сумело, однако, и здесь найти формы адаптации к новым условиям путем создания малых, в том числе совместных с зарубежными партнерами предприятий и формирования элементов технопарковых зон. Была организована активная пропаганда достижений институтов Отделения, создан постоянно действующий выставочный центр...

...следующий шаг, особенно в области информационных технологий и создания баз данных, первопроходцем и активным пропагандистом которых был Валентин Афанасьевич, как сказал Олег Матвеевич. Этот шаг, поддержка софтовых компаний и обсуждение других мер совместно с университетом, это наша ближайшая задача.

При Коптюге произошел существенный сдвиг в направлении демократизации жизни научного сообщества. Когда в период преобразования академии наук в Российскую Академию наук было решено дополнить Общее собрание выборными представителями институтов, не являющимися академиками и членами-корреспондентами, Сибирское отделение пошло на наиболее радикальный шаг: приняло решение о преобразовании Общего собрания Отделения, по существу, в 2-палатный форум. Параллельно с первой палатой, куда входили члены Академии, была создана вторая палата представителей институтов, с абсолютно теми же правами и той же численностью, что у первой палаты. Голоса обоих палат подсчитываются раздельно и в случае неподдержки какого-либо вопроса любой из палат, он не проходит. Опыт показал, что расхождений в результатах голосования не бывало и сейчас не бывает, и что разговоры об узурпации власти академиками не имеют под собой никаких оснований.

Характерная черта Валентина Афанасьевича как председателя Сибирского отделения — тесное взаимодействие с администрациями субъектов Федерации по решению актуальных региональных проблем. Ответной реакцией региональных властей стала активизация действий по поддержке научных центров. В 90-х годах научно-техническая программа «Сибирь» выжила только благодаря поддержке Межрегиональной ассоциации «Сибирское соглашение». Валентином Афанасьевичем Коптюгом была заложена традиция заключения с регионами соглашений по поддержке науки. Важным этапом на этом пути стало подготовленное им и подписанное в 1992 году президентом республики Саха Николаевым и президентом РАН Осиповым соглашение по вопросам развития академической науки на территории республики Саха. На этой фотографии участники подписания в Москве в 1992 году.

Системный подход Валентина Афанасьевича проявился и в том, как методично и продуманно Президиум создавал новые научно-производственные и управленческие звенья, призванные отследить стремительно меняющуюся ситуацию. Для защиты академического имущества было создано Управление по имуществу и землеустройству. Благодаря этому Сибирское отделение не потеряло ни одного научного объекта, переданного в его ведение. Была регламентирована сдача в аренду рабочих площадей, выработаны возможные варианты участия институтов в деятельности коммерческих структур и совместных предприятий. В условиях ограниченного и нерегулярного бюджетного финансирования важную роль сыграл и продолжает играть созданный при Валентине Афанасьевиче с участием Сибирского отделения Сибакадембанк. Здесь — газета, выпущенная в юбилей банка. Сибакадембанк сегодня — один из крупнейших в Сибири, хотя доля Сибирского отделения в нем сильно сократились.

Когда в 1995 году на заседании Президиума РАН рассматривалась деятельность Сибирского отделения, выступавшие отмечали, что оно далее в тяжелых кризисных условиях сохранило работоспособность, научный потенциал и результативность. Гости, председатели комиссий по комплексной проверке, прошедшей в течении последних полутора лет, продолжают отмечать то же самое. Особо подчеркивалось, что Президиум Сибирского отделения работает на опережение. Многие вопросы, важные для всех академических институтов, в Сибирском отделении решаются раньше, чем это успевают сделать другие отделения. Президент РАН Юрий Сергеевич Осипов тогда резюмировал: «Должен признать, что Сибирское отделение — выдающееся в системе Академии наук. В чрезвычайно сложной обстановке оно сохранило свое лицо, свою значимость не только для Академии, но и для науки всей страны. Отделение подает много хороших примеров того, как действовать в нынешней трудной ситуации. В достижениях Сибирского отделения велика заслуга Валентина Афанасьевича Коптюга, всего руководства Отделения и директорского корпуса».

Много делал Валентин Афанасьевич, чтобы развивать науку в различных регионах. Его опыт, идеи, советы немало помогали организаторам и руководителям Уральского и Дальневосточного отделений. Как сказал председатель Дальневосточного отделения академик Еликов, Валентин Афанасьевич был коренным в тройке региональных отделений Академии наук за Уралом. А в Сибири он ненавязчиво, но последовательно сплачивал общими делами сибирские отделения трех академий — Российской Академии наук (или так называемой «Большой»), Медицинской и Сельхозакадемии. На этом снимке лидеры трех отделений Сибири, два из которых присутствуют здесь в президиуме.

Гражданская позиция Коптюга, широта его взглядов, целеустремленность и конструктивные инициативы снискали глубокое уважение академического сообщества. На Общем собрании РАН в конце октября 1996 года Президиум Сибирского отделения выдвинул его в качестве кандидата на пост президента Академик наук. Но Валентин Афанасьевич взял самоотвод. Поблагодарив за оказанную честь, он высказал мнение, что в современных условиях для управления такой сложной организацией, как Российская Академия наук, правильнее будет рассчитывать на опыт московских коллег. Одну из главных задач президента он видел, прежде всего, в том, чтобы добиваться более активной позиции РАН в выработке стратегии развития страны. И сейчас можно уверенно сказать, что это начало реализовываться — и в Москве, и здесь, в Сибири, в соответствии с теми рекомендациями, которые были сформулированы в письме Коптюга и еще двух академиков, Абалкина и Осипова ее в программной части доклада Юрия Сергеевича Осипова на собрании.

В своем последнем отчетном докладе на Общем собрании Сибирского отделения 30 октября 1996 года Валентин Афанасьевич подробно остановился на трудностях, которые возникли в последние годы и которые нас еще ожидают, в том числе, деструктивных элементах внутри институтов и в некоторых центрах. Если научное сообщество того или иного научного центра выскажется за выход из состава Сибирского отделения, это будет рассмотрено. Это положение сыграло определенную успокаивающую роль, когда встал вопрос о Якутском научном центре и создании Якутской национальной академии. Найдено было компромиссное решение. Но Коптюг подчеркнул и наши преимущества, заложенные при формировании Отделения и его научных центров. Первое, это большая целевая ориентация. Второе обстоятельство — проблемы, которые встали перед человечеством, настолько сложны, что их нельзя решать в рамках какой-то одной дисциплины. Подход должен быть мультидисциплинарным. А наши академгородки создавались на основе комплексного подхода. Следующее обстоятельство — необходимость всемерной интеграции науки и высшего образования. Это у нас было и есть. И четвертое, в рамках тех трудностей, которые возникли перед человечеством, неизбежно формирование новых научных дисциплин. На стыке разных наук в результате требования мультидисциплинарности начнут развиваться новые научные дисциплины, нужны интеграционные проекты. Международные научные центры дали возможность формирования крупных проектов, таких как проект глубоководного бурения на Байкале. Должны быть расширены, активизированы все усилия по получению денег по грантам на конкурсной основе из различных, в том числе международных, фондов, по вхождению в различные программы. Наша задача — развивать также производственно-реализационное направление. Через совместные предприятия, через формирование реализационных структур в виде холдингов, как в Красноярске, через участие в развитии технопарковых зон.

Валентин Афанасьевич сказал в заключение: «Наука в Сибири продолжает держаться. И возрождение российской науки пойдет из Сибири. Пророческие слова. Но проработать Валентину Афанасьевичу осталось уже совсем немного. 10 января 1997 года он скончался. В последний свой день он защищал в правительственной Комиссии по Байкалу необходимость и возможные направления перепрофилирования Байкальского целлюлозно-бумажного комбината. Когда он вернулся, было около 6 часов вечера, выглядел он очень уставшим. Я спросил его об этом. Он ответил: «Есть маленько». Поднялся наверх к себе в кабинет ненадолго и уехал ночевать в свою московскую квартиру, а я в аэропорт. Больше живым его никто не видел.

Последним документом, подписанным Валентином Афанасьевичем 10 января, в день своей смерти, были предложения СО РАН о неотложных мерах по сохранению отечественной науки, подготовленные к предстоящему заседанию правительства России. В них со свойственной ему системностью Валентин Афанасьевич обосновал и расписал новую постановку вопроса. В основе предложений лежало три положения. Первое: реальное изменение положения в российской науке возможно только при изменении общей ситуации в стране. Второе, в рамках такой концепции в качестве первых шагов по смене курса нужна система мер, ни одно отдельно взятое предложение не может дать желаемого результата. И третье, при реализации данной системы мер одинаково важны и необходимы действия не только со стороны правительства и Федерального собрания, но и со стороны самого научного сообщества. Здесь приведены те 10 разделов, по которым нужно было концентрировать основные усилия. Я приведу примеры по первым четырем.

Первое, это пути обеспечения стабильным финансированием. Здесь приведены те предложения, которые формулировал Валентин Афанасьевич и, конечно, не всего, что записано, удалось добиться. Но сокращение численности институтов и создание объединенных институтов, о чем уже говорилось, можно сказать, выполнено. Законодательные 4 % финансирования на науку в расходной части бюджета по прежнему остаются далеко недостижимыми, но выделение средств второй год стабильное, ликвидированы суррогаты денег в виде различных зачетов, и в борьбе за это была очень важна активная роль Академии наук.

Второе, законодательство и стратегическое обеспечение. Руководство страны вновь стало прислушиваться к мнению ученых. За последние 3 года Сибирским отделением было подготовлено несколько аналитических записок по вопросам развития Сибири и страны в целом, улучшению здравоохранения. Ну, и последнее — Концепция развития Сибири, которые уже восприняты. По ряду поставленных вопросов были приняты положительные решения. Например, в Томске был открыт филиал Фармакопийного комитета, так необходимый для продвижения новых лекарственных препаратов в жизнь.

Дальше, интеграция. Этот вопрос здесь неоднократно обсуждался и всем понятен, поскольку процесс интеграции институтов Сибирского отделения с вузами в различных городах Сибири идет очень активно. И программа «Сибирь», которая здесь упомянута, приобрела новое содержание, в том числе, и благодаря этой интеграции.

Четвертое, это приборная база. Это одно из важнейших направлений деятельности Сибирского отделения все эти годы. Значительно обновлена эта приборная база за счет различных источников финансирования. Создано множество центров коллективного пользования, в том числе, Центр синхротронного излучения; создается Центр фотохимических реакций и множество других. Я назвал только наиболее крупные.

Вместе с тем, поле для работы по-прежнему широко, и мы последовательно будем добиваться реализации намеченных Валентином Афанасьевичем целей.

В январе 1997 года газета «Правда» в некрологе назвала Коптюга депутатом Госдумы. Но ошибочно. Он не имел официального законотворческого статуса, но как человек, мыслящий и действующий по-государственному, то есть, в интересах всего общества, он не мог оставаться в стороне от этой деятельности. Он неоднократно выступал на парламентских чтениях; принимал самое активное участие в подготовке гражданского, водного и земельного кодексов, федеральных законов о науке и научно-технической политике, о наукоградах, о недрах и многих других. Вместе с академиком Гранбергом и автором этих строк, он опубликовал статью о рентных отношениях, где одним из первых поднял вопрос, о перераспределении ренты за минеральные, лесные и земельные ресурсы в интересах всего общества и для развития регионов, в том числе, Сибири. Много сил он отдал работе над Федеральным законом об озере Байкал и в целом делу защиты Байкала. На этой фотографии Валентин Афанасьевич на Байкале вместе с участниками Верещагинских чтений.

Системный анализ общей цивилизационной ситуации, сложившейся к концу XX века, данный в 1992 году на конференции ООН в Рио-де-Жанейро, укрепил и обогатил собственные убеждения Валентина Афанасьевича в том, что основой действительно устойчивого, без природных и социальных катаклизмов развития общества не может быть существующая капиталистическая система. Но не может быть тиражирована на все человечество и социалистическая система в том виде, в каком она развивалась в нашей стране. Новая модель должна взять все лучшее и от социалистического варианта организации общества, и от цивилизованного капитализма. Он выступил с предложением создания модельных территории устойчивого развития, и на этом фото — труды одной из конференций по результатам создания Байкальского региона, как модели устойчивого развития.

По некоторым вопросам мы спорили с Валентином Афанасьевичем. Я, например, доказывал, что формула устойчивого развития, кроме треугольника «экология — экономика — социальное равновесие» должна включать и морально-этические факторы. В этом смысле мы временные союзники с религией, потому что христианская мораль лучше, чем отсутствие всякой морали. А такая глубокая философская религия, как буддизм, заслуживает всяческого обсуждения и использования. Много спорили и о молодежи. Я считал, что Коммунистическая партия Российской Федерации проигрывает, теряя молодежь. Ее новые устремления тоже надо понимать. Валентин Афанасьевич был убежден: концепция устойчивого развития по самой своей сути социалистическая.

Не случайно она сегодня внесена в программу всех социал-демократических партий мира. И поэтому полный отказ нового руководства России от этого пути является трагической ошибкой.

Он не отступился от своих взглядов, от идей социальной справедливости и народовластия. Не бросил партийный билет. Оставался членом КПРФ, вошел в состав ее ЦК и в Народно-патриотический союз России, делал все возможное, чтобы изменить гибельный курс проводимых реформ. На этом фото — знак благодарности Народно-патриотического фонда Валентину Афанасьевичу посмертно.

Валентин Афанасьевич, будучи убежденным коммунистом и сторонником социалистической идеи, сумел глубоко разобраться и в рыночных механизмах. То, что сегодня пишут о ситуации в России ведущие экономисты мира, академик Коптюг открыто и настойчиво говорил с первых шагов перестройки — в своих публикациях в газетах, в выступлениях по телевидению, по радио, перед различными аудиториями, в том числе и самого высокого уровня.

В книге воспоминаний, которая подготовлена к юбилею Валентина Афанасьевича (вот она на этой фотографии) из присланных материалов вырисовывается образ выдающегося ученого и организатора науки, патриота и государственного деятеля, человека волевого и целеустремленного, фантастически работоспособного, кристально честного, несгибаемого в отстаивании своих принципов, и вместе с тем скромного, простого и приветливого в общении с людьми, независимо от их социального положения. Были ли у Валентина Афанасьевича недостатки? Был, наверное, один, но очень серьезный, и это было продолжением его достоинств. Он не умел как следует отдыхать. Он относился ко всем делам с огромной ответственностью. Он старался разобраться в каждой проблеме до каждой сути, до мелочи, которая иногда бывает решающей. Перемалывал горы статей и докладов, обзоров, документов. Ездил, беседовал, писал, выступал. Он работал ежедневно до поздней ночи, без выходных и практически бет отпусков. Как уже упоминал Олег Матвеевич, за 17 лет его председательствования в Сибирском отделении у него осталось неиспользованных 650 дней отпусков — это почти 2 года жизни.

Ну и, конечно, самым тяжелым грузом легли на его плечи беды и лишения, переживаемые российской наукой и всем нашим отечеством. Его сердце не выдержало.

Говоря о научной интеллигенции, Валентин Афанасьевич подчеркивал ее важную роль в реализации реформ, которые действительно необходимы России, если у ее представителей будет четкая, мужественная гражданская позиция. Если она не будет остерегаться высказывать свои убеждения, основанные на более обширных знаниях, более широком кругозоре, чем у других слоев общества. Сегодня, после долгих лет равнодушия в нашей стране к судьбе науки и к мнению ученых, в новых условиях уже возникает востребованность научных результатов. Валентин Афанасьевич был бы доволен, если узнал, что сегодня усилиями ученых Сибирского отделения готовится стратегия социально-экономического разлития Сибири на долгосрочную перспективу. Исходные материалы к ней были обсуждены на целом ряде заседаний. Первое — в присутствии президента страны Владимира Владимировича Путина 17 ноября, а последнее — выездное заседание Президиума Российской Академии наук, которое прошло здесь 22 мая и много добавило существенного. Хочется верить, что знания, высокая научная и гражданская активность сибирских ученых помогут преодолеть затянувшийся кризис и привести Сибирь и всю Россию к благополучию и процветанию. На этом пути всегда вместе с нами будет Валентин Афанасьевич. Уверен, что все, кто его знал, до конца своих дней будут сверять свои мысли и действия с тем, как мыслил и действовал выдающийся ученый, пламенный патриот России, человек высочайших нравственных качеств Валентин Афанасьевич Коптюг.

Я думаю, что сегодняшний юбилей, хотя и с чувством горечи, но он остается светлым, пронизанным чувством глубокого уважения и благодарности к делам и урокам Валентина Афанасьевича. Спасибо за внимание. (Аплодисменты.)

Следующим предоставляется слово академику Толстикову, о научных работах академика Коптюга. Но просьба уложиться в 20 минут, чтобы успел выступить до перерыва губернатор, Виктор Александрович Толоконский.

Акад. Г. А. Толстиков —

Я постараюсь. Не буду показывать никаких иллюстративных материалов, поскольку было очень много. Кроме того, я постараюсь не акцентировать на некоторых чисто профессиональных деталях, поскольку вчера в нашем институте, Институте органической химии, проходила научная конференция, где были сделаны 3 прекрасных доклада по основным тематикам, которые разрабатывал в течении своей жизни Валентин Афанасьевич, великий химик нашей страны.

Что бы ни говорилось о плохой совместимости науки и политики, существовавшей всегда и при всех общественных строях, но, приступая к очень сложной задаче оценки роли и значения Валентина Афанасьевича Коптюга как знаменитого химика, нельзя представлять его деятельность на этом поприще как нечто мало от чего зависящее. Валентин Афанасьевич — сын нашей эпохи, эпохи советской, которая, проявив неслыханный ранее порыв к знаниям, к науке поистине сотворила саму себя. Сотворила именно благодаря политике, главной цель, которой на долгие годы стало выявление и мобилизация талантливейших людей из всех слоев многонационального народа страны. И когда начинаешь разговор о Валентине Афанасьевиче, то очень часто говоришь о его трудной судьбе, о трудном детстве. Да, это так. Но разве легким было детство миллионов детей нашей страны, по судьбам которых проползли железные гусеницы Великой Отечественной войны?

Все знают, что Валентин Афанасьевич приехал учиться в Москву из далекого Самарканда. Что же, какие веяния судьбы выковали и сформировали мальчика в одного из лидеров не только науки, но и страны? Во-первых, это воспитание в семье. Его мама, Надежда Васильевна, после гибели мужа и старшего сына, вложила в своего младшего все величие души русской женщины, этого удивительного творения божьего, способного беззаветно любить, жертвовать собой, прощать, лелеять, пестовать. И какое счастье, что Надежде Васильевне было суждено дожить до апофеоза жизни ее любимого сына и увидеть плоды своих трудов. Во-вторых, это советская школа, в годы военные особенно исправно выполнявшая одну из главных своих заповедей: воспитывать патричтов своей родины, учить требовательно и хорошо.

Хорошо бы еще сказать об одном. Теперь принято забывать о том, какую заботу проявляли в глубинках страны о людях, как тогда называли, эвакуированных. Валентин Афанасьевич вместе с мамой проделал путь из Смоленска в Самарканд. В этом южном городе он познакомился с такой характерной особенностью коренных жителей Средней Азии, как готовность помочь пострадавшим, принять участие в их судьбе. В 1949 году Валентин Афанасьевич закончил с золчтой медалью школу № 21 города Самарканда. Недавно я узнал о том, что в этой школе есть музей, посвященный знаменитым людям, ее окончившим, а среди выпускников, особо отмеченных устроителями школьного музея, на первых местах значатся Валентин Афанасьевич и нынешний президент Узбекистана Ислам Каримов.

В год окончания школы Валентин Афанасьевич поступил в Московский химико-технологический институт имени Менделеева, знаменитую ныне Менделеевку. Иногда сетуют на то, что из-за трудной судьбы отца Валентин Афанасьевич не был принят в Московский университет. Но кто знает, как бы все сложилось, поступи мальчик из Самарканда в столичный университет. Думаю, все менделеевцы сейчас полагают, что ни в каком другом вузе Коптюг не получил бы такой мощный импульс для дальнейшего своего развития. И правильно полагают. Ведь наряду с Коптюгом, Менделеевка дала еще одного вице- президента — химика, академика Нефедова, директора НИОХ Мамаева и целую плеяду членов Российской Академии наук. Я знаю, что недавно, год или немножко более тому назад (Олет Матвеевич меня поправит), был слет членов Академии, которые окончили когда-то Менделеевку. Это была весьма внушительная и впечатляющая картина.

Валентин Афанасьевич в Менделеевке попал в школу Николая Николаевича. Ворожцова, восходящую к таким корифеям, как его отец, Николаи Николаевич Ворожцов-старший, Александр Евгеньевич Чичибабин. Из этой школы вышли крупнейшие советские химики старшего поколения — академик Нунянц, профессор Сергеев и многие другие. Школу Ворожцова и Чичибабина отличали всегда глубина замыслов, блестящая экспериментальная техника — вещь, без которой химик рискует остаться пустым мечтателем, превосходная теоретическая подготовка и, что очень характерно, постоянная нацеленность на промышленность настоящего и завтрашнего дня.

С головой окунувшись в проблемы, разрабатываемые школой учителя, Валентин Афанасьевич быстро выдвигается в качестве молодого лидера, первенство которого с готовностью признают старшие товарищи и коллеги. В ранний период научные исследования Валентина Афанасьевича относятся к проблемам изомеризационных превращений ароматических соединений. Не смутившись тем, что на этом поле действовали и продолжали действовать маститые авторитеты, Валентин Афанасьевич не только нашел свое место, но и, что называется, навел порядок в целом ряде неясных и запутанных вопросов. В работах аспирантского времени Валентин Афанасьевич определился как будущий мировой лидер карбокатионной химии. Названным термином обозначается огромное и постоянно множащееся число химических реакций и превращений органических соединений, проходящих под действием реагентов и катализаторов кислотной природы. Эти реакции превращения заняли огромной значимости место в той деятельности химической науки и промышленности, которая, по сути, создала вокруг нас целый мир. Это мир синтетических полимерных материалов, без которых не сдвинется с места ни одно транспортное средство, не будет оборудовано ни одно жилище, останутся без одежды миллионы жителей планеты. Это мир лекарств, красителей, взрывчатых и горючих веществ, химических средств защиты растений, моющих, дезинфицирующих средств и многих других полезных вещей.

Валентин Афанасьевич сразу выбрал для себя путь исследователя, усилия которого направлялись на создание принципов управления реакциями и процессами, базирующимися на глубоком постижении природы и механизмов этих процессов. Однако ему нужен был простор для разворота, и этот простор предоставила ему Сибирь, решиввшая в конце 50-х годов созидать в своих регионах большую академическую науку. Одним из первых приехав в новый институт, Новосибирский институт органической химии, Валентин Афанасьевич сразу же возглавил крупное научное направление, истинное значение которого понимал, я думаю, как никто другой. Его учитель, Николай Николаевич Ворожцов предоставил своему любимцу (а он действительно был его любимцем) все условия для проведения задуманных работ. Валентин Афанасьевич с учениками и соратниками сформулировал и развил принципиально новый подход к описанию и прогнозированию реакционной способности органических соединении, основанный на экспериментальном исследовании реакционноспособных интермедиатов. Он выбрал путь изучения так называемых долговечных карбокатионов, доступных, для регистрации современными физическими методами. О работах Валентина Афанасьевича по исследованию так называемых — делокализованных аренониевых ионов и неклассических катионов с пента-координированным атомом углерода принято говорить сейчас уже, как о полных изящества классических исследованиях.

Выявленные Валентином Афанасьевичем закономерности позволили расширить и углубить возможности органического синтеза, связанного напрямую с важнейшими многчтоннажными промышленными процессами. Новые задачи потребовали новых подходов и методов, и Валентин Афанасьевич один из первых в стране и в мире во всей глубине осознал роль широкого внедрения в химическую практику физических методов исследований и математических методов, и в первую очередь, метода ядерного магнитного резонанса. Новосибирский институт органической химии очень быстро становится самым ярким научным центром, в котором используются, развиваются и совершенствуются различные спектральные методы. Одновременно налаживается взаимодействие внутри Сибирского отделения, в частности, со школой Владислава Владиславовича Воеводского и с присутствующим здесь его учеником Юрием Николаевичем Молиным, Юрием Дмитриевичем Цветковым и многими другими.

Наряду с ЯМР-спектроскопией, важное место в исследованиях Валентина Афанасьевича заняла колебательная электронная спектроскопия, масс-спектрометрия.Новосибирск, Новосибирский институт органической химки, в частности, становится настоящей меккой молекулярной спектроскопии. Весть о знаменитых семинарах НИОХа, руководимых Валентином Афанасьевичем Коптюгом, облетела весь химический мир. В Институт органической химии приезжают со всех концов страны учиться молекулярной спектроскопии и ее приложениям для решения сложных проблем органической химии. В этом явлении — весь Коптюг с его готовностью поделиться с коллегами накопленными знаниями и умением.

Между тем, школа Коптюга подошла к проблемам количественного описания кислотно катализируемых реакций. Удалось разработать расчетную схему предвычисления констант скоростей. Впервые удалось от уровня накопления качественных данных перейти к созданию количественных построений, базирующихся на фундаментальных положениях физической химии и строгой математической основе. Этот цикл работ Коптюга иллюстрирует плодотворность современной методологии решения проблем органической химии, заключающейся в разделении сложного объекта исследования на составляющие с последующим их изучением и финальным синтезом результатов в единое целое. Ленинская премия достойно увенчала эти исследования.

Однако при всем уважении к итогам этого огромного цикла работ Валентина Афанасьевича в области фундаментальной физической органической химии, было бы несправедливо упускать из вида, что автор и руководитель этих исследований был и оставался до мозга костей ворожцовцем. Присущая Валентину Афанасьевичу широта мышления подтолкнула его выйти на просторы целенаправленного органического синтеза. Под его руководством рождается целый ряд направлений, связанных с многими вопросами, относящимися уже к компетенции промышленного органического синтеза. К таким, например, относятся проблемы химии и технологии фенольных соединений — а это промышленно перспективные стабилизаторы полимерных материалов, антиоксиданты для пищевых жиров, биологически активные препараты медицинской, ветеринарной ориентации. Я могу сказать, что продукты этой группы веществ до сих пор значатся в перечне важнейших разработок Новосибирского института органической химии и, я думаю, дальше они будут приобретать все большее значение.

Логичным развитием идей Валентина Афанасьевича явились оригинальные работы по катионным превращениям терпиноидов. Дело в том, что мудрец Николай Николаевич еще в конце 50-х годов постулировал необходимость развития в Новосибирском институте органической химии работ по химии органических продуктов, получаемых из лесных древесных растений. Многие из них приготовлены природой для непосредственного применения человеком. Но не меньшее их число до сих пор представляет собой вещь в себе и требует приложения специальных технологий для превращения в полезные вещества и материалы. Упомянутые выше растительные терпиноиды таковыми объектами и являются. Положения, развитые Валентином Афанасьевичем, закономерности, открытые ими, касающиеся катионных превращении органических молекул, на примерах терпиноидов заиграли новыми яркими красками. Были открыты необычные превращения, синтезированы соединения ранее не известных структурных типов, наметились пути ко многим классам практически важных веществ. Не обошлось и без теоретических новинок. Коптюг не был бы Коптюгом, если бы это не состоялось. Например, были выявлены рекордно длинные цепи следующих друг за другом стабильных карбокатионов, разработаны методики прогнозирования перегруппировок карбокатионов алиициклического ряда.

Большой отрезок творческой жизни Валентина Афанасьевича связан с постановкой и развитием химической информатики. Однако не следует сводить химическую информатику только к получению, переработке и хранению информации,что является чисто формальным деянием. Валентин Афанасьевич один из первых в мире понял, что химическая информация не должна лежать мертвым грузом. Ее должно подготовить к быстрому и оперативному использованию исследователей. Необходимо упомянуть, что сам Валентин Афанасьевич был великим книгочеем, прочитавшим и обработавшим огромную массу специальной литературы. Более того, задумав внести принципиальную новизну в саму систему химической информатики, Валентин Афанасьевич апробировал на себе все детали и тонкости работы с информатикой.

Люди, работавшие с Валентином Афанасьевичем в редакции реферативного журнала «Химия», до сих пор вспоминают о его поразительной работоспособности, высочайшей компетентности и добросовестности. А он таким образом, что называется, проходил курс молодого бойца в химической информатике. И первое, с чего решил начать он, были спектральные данные, особо высоко ценимые химиками-экспериментаторами. Под руководством Валентина Афанасьевича эта данные начинают переводить в форму, максимально приспособленную для решения задач идентификации чистых соединений, установления состава сложных смесей, классификации материалов. В Новосибирском институте органической химии создается уникальная библиотека спектральной информации и объединяются усилия химиков, математиков, программистов для формирования на основе этого фонда машинных банков данных.

В начале 70-х годов Валентин Афанасьевич публикует блестящие работы, где не только описываются крупнейшие в мире на тот период базы данных, информационно-поисковые системы, но и рарабатываются будущие проблемы рационального построения и эффективного извлечения информации. К началу 80-х годов относится создание баз данных нового поколений. Валентин Афанасьевич ставит и успешно решает со своими соратниками задачу построения компьютерной системы, связывающей инструментальные методы исследования и локальные подсистемы химиков и спектроскопистов. Важным этапом в становлении химической информатики явилась разработка устройств кодирования и ввода в память ЭВМ двумерных структурных формул. Крупным достижением явилась разработанная под руководством Коптюга комплексная машинная система для решения структурно-аналитических задач органической химии. Разработки Валентина Афанасьевича определяют до сих пор пути дальнейшего развития информационно-логических и экспертных систем на основе крупномасштабных баз данных.

Классические по содержанию и форме работы Валентина Афанасьевича навсегда останутся в истории компьютеризации химических исследований. Если бы Сибирское отделение своевременно получило крупную финансовую поддержку от государства, то наша страна,благодаря работам Валентина Афанасьевича Коптюга, могла бы оказаться в числе мировых лидеров в информатике. Но, к сожалению, повторилась обычная ситуация, когда открытия и разработки, сделанные в нашей стране, приносят ей затем лишь минимальную прибыль, тогда как инициативные страны перетягивают все одеяло на себя. Тем не менее. Сибирское отделение и сейчас располагает уникальными базами данных,позволяющими оперативно решать задачи криминалистики и экологии, идентифицировать неизвестные вещества,расшифровывать состав сложных смесей и решать многие задачи, связанные с использованием химических, продуктов, в том числе заказы промышленности, заказы нефтяного, нефтеперерабатывающего комплекса и так далее.

Последние 10 лет жизни Валентин Афанасьевич много внимания уделял проблемам экологии и разработке научных основ устойчивого развития мирового сообщества. В этот период особенно ярко проявились его качества, как ученого — гражданина, государственного деятеля, человека высшей нравственности. К 90-му году Валентин Афанасьевич разработал системный подход к решению экологических проблем, включающих мониторинг и контроль, экологизацию производства, законодательные и экономические механизмы, изучение, обобщение и использование всего человеческого опыта природоохранной деятельности, экологическое воспитание и образование. Валентин Афанасьевич первым в России опубликовал серьезные материалы по итогам работы конференции в Рио-де-Жанейро, а в 1995 году сделал в Госдуме блестящий доклад о разработке национальной стратегии устойчивого развития. Этот доклад, равно как и другие основополагающие работы Валентина Афанасьевича, в области устойчивого развития и экологии, активно используют, со ссылками или без оных, политические деятели разных ориентаций и идеологических платформ.

Важной вехой, думается, стало учреждение в Сибирском отделении журнала «Химия в интересах устойчивого развития». Под эгидой Валентина Афанасьевича создается специализированная экологическая библиотека. Огромная работа проведена Валентином Афанасьевичем по экологической паспортизации химических предприятий Сибири. Вот только один пример. Колоссального объема книжища (иначе не скажешь), экологический паспорт Красноярского алюминиевого завода, была подготовлена под руководством Валентина Афанасьевича с учетом,в том числе, и мощного прессинга общественности, не убоявшейся в конце 80-х годов выставлять ультиматумы слабеющей советской власти. Где сейчас эти эко-революционеры? Или новые хозяева КРАЗа смогли превратить алюминиевое производство в райские кущи? Нет. Ядовитые фториды летят так же, как и раньше, но народ, как говорил Пушкин, безмолсгвует.

К 90-м годам относится работа Валентина Афанасьевича по созданию единой системы санитарно-экологического контроля и мониторинга объектов окружающей среды, продуктов питания и пищевого сырья. Под руководством Коптюга происходит формирование сети базовых аналитических лабораторий Сибирского отделения. В частности, в Институте органической химии создан испытательный аналитический центр, сертифицированный по всем правилам и по всем законам Российской Федерации.

Видное место в творчестве Валентина Афанасьевича занимают работы по созданию системы, анализирующей окружающую среду и продукты питания на содержание токсикантов. Диоксиновая проблема,-этот подлинный жупел в руках политически перевозбужденных граждан нашей страны, после вмешательства Валентина Афанасьевича была поставлена на научно обоснованные рельсы. Ученый-химик, Валентин Афанасьевич пожертвовал своим талантом для того, чтобы ввести в строго научные рамки целый ряд вопросов, запутанных коллективными усилиями мало компетентных, а часто политически пристрастных людей.

Как творчество, так и организационный талант Валентина Афанасьевича оказали огромное влияние на становление и развитие тематики всех химических институтов Сибирского отделения. Постоянное внимание он уделял проблемам химии нефти и нефтепереработки. В трудный момент им было укреплено руководство Института химии нефти, рекомендована тематика, отвечающая современным тенденциям этой отрасли. По инициативе Валентина Афанасьевича были поставлены исследования в области химии и технологии древесины. К сожалению, пока не удалось осуществить его замысел об организации Института химии и технологии древесины. Проблемы ресурсоведения находились в сфере постоянного внимания Валентина Афанасьевича. Понимая, что одной из главных задач Сибирского отделения является создание научных основ рационального использования природных ресурсов Сибири, Валентин Афанасьевич вышел с целым рядом глубоко продуманных предложений, рекомендаций, разработок по тематике химических институтов. С подачи Валентина Афанасьевича в Сибирском отделении был выполнен крупный цикл работ по созданию процессов переработки канско-ачинских углей. Вообще проблемы использования углей Сибири как сырья для химической переработки глубоко интересовали Валентина Афанасьевича. Им с учениками были начаты глубокие исследования, позволившие провести классификацию углей большинства представительных месторождений Сибири в качестве материала для глубокой химической переработки.

Большие перспективы для химической промышленности Валентин Афанасьевич связывал с использованием сапропелитов, запасы которых, в Сибири поистине неисчислимы. Последние годы жизни Валентин Афанасьевич вынашивал замыслы по...ныне и ранее бросовых материалов лесосеки — хвоя, листья, и так далее, но и отходов сельскохозяйственного производства.

Большой интерес обнаружил Валентин Афанасьевич к проблемам разработки отечественных лекарственных препаратов. Я убежден, что эта кардинальная проблема в лицее Валентина Афанасьевича, останься он на своем посту, получила бы активного и предельно оригинального разработчика. Я также считаю, что химия и технология химических средств защиты растений полупила мощную поддержку от Валентина Афанасьевича. В свое время одна из самых громких работ Сибирского отделения, создание росгостимулирулощего препарата «Гиберсиб», была создана под непосредственным руководством Валентина Афанасьевича. Сейчас еще ростостимулирующие препараты типа «Силка», который разрабатывается в Институте органической химии совместно с Институтом цитологии и генетики — это все влияние, это все веяние идей и непосредственного руководства Коптюга.

Диапазон интересов Валентина Афанасьевича только по проблемам, имеющим отношение к химической тематике, был поистине необозрим. Этого удивительного человека интересовало непостижимо много. Его характер был таков, что он сам себя кaк бы приговаривал быть ответственным за поразительное разнообразие проблем. Если обратиться к его родному Институту органической химии, то вряд ли найдется хотя бы одна тема, обойденная его вниманием. Это и стабильные радикалы, и фторированные ароматическиее соединения, и электрохимия, и синтез меченых соединений, реакции в организованной среде и многое, многое другое.НИОХ становится центром при Валентине Афанасьевиче и Николае Николаевиче, где зарождается и развивается аналитическое приборостроение Сибирского отделения. Жидкостные и газожидкостные хроматографы, приспособления для них и так далее.

Новосибирский институт органической химии становится институтом-маткой. Из него выделяется блестящая школа и Институт биоорганической химии. Лев Степанович Сандахчиев, вышедши из Института органической химии, организует НПО «Вектор». Михаил Александрович Грачев делетируется Валентином Афанасьевичем в Иркутск для укрепления и выведения на совершенно новые основы Института лимнологии. Василий Бабкин делетируется в Иркутск для развития химии древесины, для организации отдела химии древесины. Международное признание Валентина Афанасьевича пришло быстро и бесповоротно. Об этом очень хорошо рассказал Олет Матвеевич.

Сообщество химиков мира, естественно, знало Валентина Афанасьевича и ценило его, ка»: автора классических работ по карбокатионам и химической информатике. Он поразил это сообщество величиной своей фигуры творца, охватившего мощью интеллекта все необозримое поле человеческой деятельности, именуемое Химией. Специалисты, занимающиеся частными проблемами, неожиданно увидели рядом с собой ученого ломоносовско-либиховского замаха. Избрание Валентина Афанасьевича вначале вице-президентом, затем президентом интернационального союза чистой и прикладной химии позволило понять, что руководители такого масштаба редко бывали на вершине химического Олимпа. В советской химии годы пребывания Валентина. Афанасьевича в руководстве IUPAC стали поистгине золотыми годами, годами признания достижений и успехов советской науки.

Сейчас, мы порой не прочь пофантазировать на тему: а что было бы, если бы с нами рядом был Валентин Афанасьевич? Разрешите и мне вслух помечтать о том, какие научные направления, связанные с его любимой органической химией, благословил бы Валентин Афанасьевич для развития в институтах Сибирского отделения в наступившем веке. Безусловно, это были бы исследования, максимально нацеленные на решение самых острых проблем сегодняшней России. Это и оборонная химия, и химия полимерных материалов; промышленный органический синтез и все виды катализа, включая и биокатализ; нефте- и углехимия; химия возобновляемого сырья и биосинтетические технологии; медицинская химия, химия биологически активных и природных соединений; новые химические и биологические технологии переработки рудного сырья. И многое другое.

Представляется, что Валентин Афанасьевич благословил бы еще более ярко и выпукло выраженную и более четко, организованную интеграцию химиков с представителями большинства научных специальностей.

Сегодня светлый день светлой памяти светлого человека. Человека, превратившего себя в настоящий храм, где вынашивались глубочайшие замыслы ради мощных свершений. Да будет благословенна память о нем — о человеке, о человеке мыслящем, о человеке работающем, который, как говорил Владимир Иванович Вернадский, является мерой всего, является великим планетарным явлением. Спасибо. (Аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Слово предоставляется главе администрации Новосибирской области Виктору Александровичу Толоконcкому, который во времена Коптюга был и мэром города Новосибирска, а нынешний мэр, Владимир Филиппович Городецкий, я думаю, выступит на открытии памятника.

В. А. Толоконский —

Уважаемая Ирина Федоровна, уважаемые коллеги и друзья Валентина Афанасьевича, сегодня мы собрались в этом зале, чтобы отметить 70-летие со дня рождения выдающегося ученого, талантливого организатора и прекрасного человека, академика Валентина Афанасьевича Коптюга. Валентин Афанасьевич не дожил до своего юбилея. Он ушел от нас в том возрасте, когда за плечами уже были глубокая мудрость, высочайшие научные достижения, огромный авторитет, и при этом сохранились большие силы и возможности для активной жизни, новых научных поисков, прекрасных дел. Последние годы его жизни не назовешь легкими. Однако Валентин Афанасьевич с огромным мужеством нес тот груз необычайной ответственности, который возложил на себя сам, не сгибался под трудностями, а старался их преодолевать, никогда не позволял себе впадать в уныние, понимая, что от него в огромной степени зависит судьба Сибирского отделения Российской Академии наук.

Здесь собрались люди, с кем Валентин Афанасьевич вместе работал, для кого был другом, научным наставником. Я не ученый, но все-таки смею называть Валентина Афанасьевича своим учителем. Много лет назад, когда я учился в аспирантуре университета, а Валентин Афанасьевич был ректором, и особенно тогда, когда работал мэром Новосибирска, а Валентин Афанасьевич возглавлял Сибирское отделение Академии наук, у меня была возможность неоднократно общаться с ним, получать от него советы, вместе работать. Это были удивительные встречи, которые навсегда оставили память в моем сердце. Доброжелательный, спокойный, никогда не подчеркивающий собственной значимости, Валентин Афанасьевич всегда был для меня огромным авторитетом. Мы подолгу обсуждали проблемы города, проблемы научного центра, просто житейские проблемы. Признаюсь, меня удивляло, что человек, представляющий интересы сибирской и российской науки во многих авторитетных организациях, имеющий такой научный авторитет, столь активно и заинтересованно занимался проблемами инженерных коммуникаций, благоустройства, жилья. Николай Леонтьевич говорил о том, что Коптюг принимал решения о том, чтобы все институты были вместе. Коптюг принимал решение, чтобы инфраструктура, социальная, коммунальная, Новосибирского академгородка тоже была единая, была в составе Сибирского отделения. И это решение Коптюга выполняется сегодня.

Я часто говорил ему, что как бы при его занятости, при его больших научных и государственных интересах нельзя так много заниматься такими проблемами, вопросами — есть аппарат Сибирского отделения, есть мы, кто должен этим заниматься. Но Коптюг был именно таким, чтобы за все отвечать самому. Человек не только разносторонних интересов, но и разносторонней ответственности. Он искренне считал, что председатель Президиума Сибирского отделения ответственен не только за развитие науки, но и за все, что происходит в городке и в городе Новосибирске,

Необычайная широта интересов и познаний Валентина Афанасьевича позволяли ему находить верные решения в самых разных областях знаний. Он умел предвидеть, понять то, что для многих было еще неясно, спрогнозировать будущее. Известнейший химик и академик Коптюг очень серьезно анализировал экономическую ситуацию в стране,предлагал модель устойчивого развития экономических и социальных систем. Хочу напомнить такие его слова: «Выбор Россией своего будущего нельзя откладывать. Чем дальше мы движемся по навязанному России пути, тем труднее и труднее будет возрождение и использование нашего критически оцененного опыта предыдущего 70-летия. Без ответа на вопрос, что же мы строим, правительство не сможет сформировать государственную экономическую политику и действовать эффективно. Если стратегическая цель является ошибочной, то все принимаемые решения в экономической сфере могут иметь лишь частный, конъюнктурный характер латания дыр».

Думаю, что это высказывание и сегодня, к сожалению, остается во многом актуальным для формирования нашей политики.

Я всегда гордился тем, что знал Валентина Афанасьевича, что это наш, новосибирский ученый, гражданин нашего города. Помню, мы возрождали традицию присвоения звания «почетный житель города Новосибирска». Потребовалось больше года, чтобы уделить Валентина Афанасьевича принять это звание. Сколько пришлось аргументов высказывать, и на все был один ответ: «Мне неудобно. Есть другие выдающиеся ученые. Неловко получать это почетное звание, потому что я председатель Сибирского отделения». А когда в День города мы вручили ему этот знак, Валентин Афанасьевич очень разволновался и сказал: «У меня много наград, но эта — особенная, потому что отмечен я своими земляками».

До сих пор ощущаю в своей душе пустоту от того, что Валентина Афанасьевича нет с нами. Перед глазами всплывает одна и та же скорбная картина: нескончаемая вереница людей у входа в этот зал. Люди идут и идут, вытирая слезы. Идут проститься с Валентином Афанасьевичем. Дорогая Ирина Федоровна, простите меня за эти воспоминания, за невольно причиненную вам боль, но не могу не вспомнить этот день. Всех тогда объединило особое чувство сиротства, глубокое осознание того, кем для нас был Валентин Афанасьевич.

Впрочем, я не прав, когда говорю «был». Валентин Афанасьевич всегда будет жить в наших сердцах, мы всегда будем сверять по нему свои дела и помыслы. Он навсегда останется с нами. Валентин Афанасьевич любил нашу землю и надеялся, что именно Сибирь может и должна сыграть ведущую роль в выводе России из кризиса. Он добивался объявления Сибири зоной стратегических интересов России. Добивался, не жалея себя. И, подобно горьковскому Данко, осветил своим сердцем дорогу в будущее.

Сегодня мы отмечаем юбилей Валентина Афанасьевича. Много теплых слов будет сказано об этом удивительном человеке. Но мне кажется, что деля всех нас очень важно сделать все, чтобы осуществить задуманное Валентином Афанасьевичем. И если нам это удастся, мы сможем считать, что достойны его памяти. Спасибо. (Аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрелов —

После коротких перерывов будет много интересных выступлений, воспоминаний, вручение премии имени Коптюга и фильм о Коптюге. А сейчас объявляется перерыв на 15 минут.

(Перерыв)

(После перерыва)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Дорогие друзья, у нас, к сожалению, на наше светлое мероприятие накладывается одно печальное событие. Сегодня Новосибирск хоронит Лыкова Геннадия Дмитриевича, почетного гражданина города Новосибирска, который много лет возглавлял Сибакадемсзрой и много сделал для строительства Академгородка. Прошу почтить его память вставанием. Спасибо.

После перерыва первым выступит дважды Герой Советского Союза, летчик-космонавт Севастьянов Виталий Иванович. (Аплодисменты.)

В. И. Севастьянов —

Уважаемая Ирина Федоровна, уважаемые товарищи, на фоне блестящих докладов о творческой деятельности и жизни Валентина Афанасьевича Коптюга я позволю себе обратить ваше внимание тремя тезисами на три характерных черты его характера и его деятельности.

Первое. Великий ученый. Человек отчасти знает, а отчасти предугадывает. Полное его совершенство наступает тогда, когда это «отчасти» исчезает. Эго слова Библии. Этот вывод сделали люди много тысяч лет назад. А вот опыт их и цивилизации показывает, что нет совершенства человека в абсолюте знаний. Это невозможно. Нет совершенства человека в абсолюте предугадывания. Не каждый век апостола дает. А вот в гармонии знаний и предугадывания свершается новый шаг вперед в познании и в продвижении человеческой цивилизации, в совершенствовании ее. Вся жизнь Валентина Афанасьевича показывает, что он обладал этой гармонией и она позволила ему, как ученому, совершить крупные открытия и продвинуть человечество. Мы благодарны ему за это.

Второй тезис. Он был политиком. Помните его выражение, которое сегодня в докладах звучало: «Интеллигенция будет всегда ответственна за будущее народа». Не только поднимать волну, но и ответственность должна нести интеллигенция за будущее. В сегодняшние тяжелые дни переживаний нашего отечества интеллигенция должна особенно это чувствовать. Из этого чувства гражданства, гражданина он и не ушел из политики, а остался в ней. Практически сразу после Конституционного суда, на котором он тоже выступал (я имею в виду, что я тоже выступал на Конституционном суде) в феврале 1993 года на Объединительном съезде Соцпартии трудящихся, которая была до этого временной, и Компартии Российской Федерации, он был избран членом Центрального комитета и вскоре членом Президиума. Я тоже был и есть сейчас член Центрального комитета Компартии Российской Федерации и в Государственной Думе вот уже 12-й год во фракции коммунистов — я 12-й год непрерывный депутат, еще с Верховного Совета, я все эти годы видел большое влияние и на развитие программы Компартии, и на будущее левого движения именно Валентина Афанасьевича.

Помню, как он в 1992 году в Верховном Совете у нас выступил с блестящим докладом по устойчивому развитию. Но там уже звучала социальная направленность программы будущего развития человечества. И вот что характерно для него, как для политика? «Правила нравственности и добродетели святее всех иных и служат основанием истинной политики. Ибо никакой суд исторический, кроме суда небесного, не оправдает самое счастливое злодеяние». Это Карамзин. Он утверждал своим примером именно эти правила нравственности и добродетели.

И, наконец, третий тезис. Он был гражданином и человеком. В общении, в обществе, в кругу друзей, в коротких общениях он был прекрасным человеком. Я много лет его знал. И тут я, вспоминая его, вспоминаю слова воеводы и поэта Кочи Поповича, который говорил: «В каждом человеке есть Человек и есть Герой. Человек, когда защищаешь других от себя». Возьмите себе пример, опыт — хотя бы на сутки утром себе скажите: «Я сегодня никого не обижу, я буду всех защищать от себя». Да, так нас воспитывали. Это тезис служения обществу, людям. Наше поколение так воспитали. А как сейчас воспитывают молодое поколение? Ровно наоборот. А у него и это воспитание, и характерная черта характера, яркая, я бы сказал, была то, что он служил людям. И, наконец, «...в каждом человеке есть Герой. Это тогда, когда человек защищает себя от других». И это должно быть и должно быть воспитано. Пример наших отцов, дедов, Великая Отечественная война — защитили себя от других. И к этому нужно тоже воспитывать молодое поколение. Валентин Афанасьевич был и человек, и герой. А это высшее проявление гражданина и человека.

Мы сохраним вечно его память. И я думаю, что подрастут новые поколения, осознают и возьмут его пример себе. Спасибо за внимание. (Аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Слово имеет академик Черешнев Валерий Алексеевич, вице-президент Российской Академии наук, председатель Уральского отделения.

Акад. В. А. Черешнев —

Глубокоуважаемые Ирина Федоровна, Николай Леонтьевич,дорогие коллеги, друзья, прежде всего огромное вам спасибо за приглашение. Я сижу и просто купаюсь в этих эмоциях. Я глубоко благодарен вам за то, как вы это чествуете, как вы относитесь к Валентину Афанасьевичу. Это отношение к нашей истории, к людям, которое делали и российскую науку, и Сибирское отделение, и во многом Уральское отделение, вдохновляет. Оно служит великолепным примером того, как должны строиться взаимоотношения в науке и в том числе, конечно, и в Российской Академии наук, которая всегда была богата своими традициями. Вспомните тот первый постулат, который Петр» 1 произносил, создавая Императорскую Санкт-Петербурскую Российскую Академию наук: «Тот студент почтеннее, кто больше разумеет, а чей он сын, в том нет нужды». Сразу мощнейший прорыв через все сословия. Стань академиком — и ты наравне с царем. Так всегда было. И это пример Валентина Афанасьевича. Мальчишка из смоленской деревни, закончивший школу в Самарканде, не принятый в Московский университет, закончивший Менделеевку — и ставший выдающимся ученым, гражданином, организатором и соорганизатором Сибирского и Уральского отделения.

Потому что, когда создавалось в 1987 году Уральское отделение и мы там обдумывали многие вопросы, был послан из Сибири ведь Геннадий Андреевич Месяц. И хотя мы его чтим, как создателя Уральского отделения, действительно коренным в этой тройке был Валентин Афанасьевич Коптюг — это правда. И, конечно же, историкам науки еще прийдется выяснить, как эти мальчики из белорусских деревень, жившие в Смоленщине, заканчивавшие школу в Самарканде — как они становились героями наших будней, как они становились выдающимися учеными. Еще прийдется изучить и написать летопись об академике Коптюге, потому что время показывает истинную величину», и в том созвездии выдающихся ученых, прекрасных звезд, 5000 членов Российской Академии наук за 277 лет, Коптюг, конечно, в первой десятке. Это безусловно. Это бриллиант в короне Российской Академии наук. И я думаю, человек воспитанный, детство которого опалено войной, комсомолец, пионер, он, конечно, был близок к тем идеалам — это понятно. И я думаю, он, так же, как герои Гайдара — помните, «Чук и Гек» заканчиваются словами? Это ведь о Коптюге: «Что такое счастье? Это каждый человек понимал по-своему. Но все вместе люди знали и понимали, что надо дружно жить, много трудиться и очень любить огромную и прекрасную землю, которая зовется Советской страной». Разве это не о Валентине Афанасьевиче Коптюге? Именно так он жил, так он боролся. Именно так он претворял в жизнь все свои идеалы, мысли и задумки.

У меня было не много встреч с Валентином Афанасьевичем, но я заломнил эту прекрасную встречу» 17 декабря 1990 года, когда нас избрали членами-корреспокдентами. Нам было чуть за 40, и Валентин Афанасьевич собрал нас с Геннадием Андреевичем (это было в Доме Ученых) и говорит:«Ну, ребята, вы понимаете, куда вы попали? Академия наук СССР! Наука, это составная часть, но вы должны быть все общественными деятелями. Время труднейшее наступает. Многое предстоит. И вы должны быть борцами. Знать Академию наук претворять в жизнь все идеалы. Последовательность и преемственность поколений в Академии наук должна быть более всего выражена». Я смотрел на него и думал: универсальный человек. Он похож и на директора завода, он похож на актера, он похож на тракториста, если хотите, он похож на профессора с кафедры, и все в нем одном сочетается. Это, как Товстоногов говорил, универсальные актеры — Кирилл Лавров, Олет Борисов, Олет Янковский. Остальные — характерные, а эти универсальные. Куда бы этого человека ни поставили, по силе ума, по мощи воздействия он везде был бы лидером, он везде был бы на высоте.

И потом нечастые встречи. Я помню, в 1994 году мы как-то на собрании в перерыве с ним говорили о проблемах иммунологии, что его очень интересовало, о генетике. Я рассказывал ему. В общем, беседа, и он за эти 15-20 минут выкурил, по-моему, 4 сигареты, ну, я, как медик, говорю ему: «Валентин Афанасьевич, а не много ли? Ведь это никакой пользы не приносит». Он говорит: «Да я понимаю, что никакой пользы. Вы мне скажете сейчас — мутации, онкология и так далее. Но ты понимаешь, страшно помогает работать». Я говорю: «Конечно, понимаю». Потому что усиливает чувство доминанты. Я не стал ему рассказывать про опеоидные рецепторы, что это та же наркомания и так далее. Я говорю: «Но силы воли у вас достаточно, чтобы создавать Сибирское отделение, чтобы гордиться Сибирским отделением, сила воли, чтобы позаботиться о своем здоровье, у вас должна найтись» — «Ты знаешь, я пробовал. Ничего не получается». Создавая учение о доминанте, Алексей Алексеевич Ухтомский как раз и писал, что «весь трагизм чедовеческого существования заключается в том, что ни у кого из нас с вами, будь ты академик, налетчик или студент, нет никакого сиюминутного портативного критерия истины. И часто в неправильности наших поступков мы убеждаемся, когда это неправильное уже подействовало на нашу кожу. Ведь как часто то, что издали кажется нам плачущим ребенком, вблизи оказывается тоскующим крокодилом. Но мы-то с вами не пассивные наблюдатели, мы активные участники бытия, и наше поведение — труд». Это полностью слова о Валентине Афанасьевиче Коптюге. Наше поведение — труд.

И поэтому, дорогие друзья, слушая добрые, теплые, хорошие слова я убеждаюсь в том, что действительно есть прекрасные, великие, высокие люди, наши современники. И сегодня я, глядя на светлый образ Валентина Афанасьевича Коптюга, хочу с благодарностью снять шляпу перед этим заслуженным, великолепны м, добрым, порядочным, честным россиянином. Помня о нем, помня о многих других предшественниках и глядя вперед, я хочу засучить рукава для дальнейшей работы, с оптимизмом, боевым настроем, как учил Коптюг и как это неоднократно делал академик, председатель Сибирского отделения, Герой социалистического труда, лауреат многих премий Валентин Афанасьевич Коптюг. Спасибо большое. (Аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Слово имеет Лахвич Федор Адамович, главный ученый секретарь Национальной Академии наук Беларуси.

Акад. Ф. А. Лахвич —

Уважаемые участники торжественного заседания, дорогие Ирина Федоровна, Игорь Валентинович, коллеги, друзья! Разрешите мне от имени Президиума Национальной Академии, наук Беларуси, членом которой был Валентин Афанасьевич, от научной общественности горячо и сердечно приветствовать вас в этот знаменательный день и выразить чувство глубокого уважения, восхищения, гордости. Много красивых слов можно добавить к этому в связи с эти событием к образу выдающегося ученого-химика, крупного государственного и политического деятеля, высокого интеллигента и гуманиста, академика Коптюга. К сожалению, эти высокие слова, неразрывны с чувством глубокой горечи от преждевременной утери этого человека. Вчера мне пришлось посмотреть кадры фильма (видимо, он и сегодня будет демонстрироваться), где на 60-летии Валентина Афанасьевича он был просто молодой, увлеченный поэтический человек. И мне запали прямо в душу его слова. Я может быть не полностью адекватно процитирую, но смысл такой: «Давайте работать и действовать сообща. Сообща мы выживем».

Мы выжили, выживаем. Он, к сожалению, не выжил. Сердце не выдержало, видимо, тех запредельных нагрузок.

Я близко не знал Валентина Афанасьевича, но приведу примеры, 3 примера, которые отложились в моей памяти. Я его слушал, как профессионала-химика, будучи аспирантом Института органической химии, где так хорошо и рассказывал о Валентине Афанасьевиче академик Олет Матвеевич Нефедов. Я тогда был еще аспирантом. Будучи уже кандидатом, я слушал его доклад в Минске. По-видимому, Николай Александрович, наш почетный президент, президент уже в течении 18 лет нашей Академии, близко знавший Валентина Афанасьевича, Борисевич, расскажет об этом случае, когда он пытался Валентина Афанасьевича забрать в Белорусскую академию, как земляка нашего. Он выступал с докладом — то, что сейчас объединяется под понятием «химическая информатика», и уже будучи членом Акадедии, я, когда он стал членом нашей Академии, он выступал с замечательным докладом о проблемах экологии, устойчивого, более разумного, более рационального развития не только науки, страны, а всего мирового сообщества. И вот это взлет, и то, что я познаю сейчас — я третий раз в Академгородке — для меня это, как предыдущий оратор сказал, я купаюсь в каких-то эмоциях, в выражениях действительно этой элиты, среди которой сумел так высоко взлететь Валентин Афанасьевич.

Сейчас будут люди выступать, которые больше его знают. Мне бы хотелось сказать, что я действительно познаю Коптюга и учусь у него, будучи здесь, на этом собрании. Когда я был на 100-летии академика Лаврентьева, мне было очень приятно, я с признательностью высказал благодарность свою не только за то, что чествуют академика Коптюга, нашего земляка, но что вообще здесь чтят память учителей, крупных ученых. У меня такое впечатление, что Сибирь, это плацдарм для людей особого масштаба, особого полета. И поэтому не мог Валентин Афанасьевич согласиться в рамках небольшой Белоруссии дальше раскрываться. Я уверен, он и там был бы большим человеком, потому что так его создала природа, заложивши в него талант и труд. Он был великий труженик. Но мне кажется, это в фигуре создателей академгородка, Лаврентьева и его соратников, Христиановича, Соболева, — действительно, им стало тесно в рамках сложившихся условий, комфорта, призвания и признания, и они поехали сюда. И поэтому я бы хотел, наверное закончить свое выступление пожеланием к тому замечательному большому лозунгу Ломоносова, который касается прирастания России Сибирью — я хотел бы сказать, что если сибирская наука будет прирастать такими людьми, как Валентин Афанасьевич (неважно, откуда их корни), то взлет России, прорыв России неизбежен.

Всего вам доброго, спасибо. (Аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Федор Адамович, прошу сюда, потому что мы сейчас приступаем к одной из важнейших частей нашего торжественного заседания. Это вручение премии имени академика Валентина Афанасьевича Коптюга. Эта премия учреждена совместно Сибирским отделением РАН и Национальной Академией Белоруссии. Она включает вот такой несгораемый диплом — несгораемый, поскольку он сделан методом алюмотипии в институте Коптюга по технологии, там разработанной, медаль памятную и денежную премию. Но в этом году, поскольку юбилей, необычное было решение Отделения и Академии: присудить две премии.

Первая премия вручается почетному президенту Национальной Академии Беларуси, академику Борисевичу Николаю Александровичу. Я прошу главного ученого секретаря зачитать, за что.

Чл.-корр. В. М. Фомин —

Николай Леонтьевич уже все сказал фактически, но я зачитаю:

«Дипломом премии имени академика Валентина Афанасьевича Коптюга удостоен академик Николай Александрович Борисевич за цикл работ в области спектроскопии сложных молекул и большой личный вклад в организацию сотрудничества ученых Сибирского, отделения РАН и Национальной Академии Беларуси». (Аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Вторая премия — победила, в результате тяжелой конкурсной борьбы, из трех хороших работ, Президиум выбрал самую лучшую. Зачитает тоже Фомин.

Чл.-корр. В.М.Фомин —

«Дипломом премии имени академика Валентина Афанасьевича Коптюга удостоены Герман Антонович Петраковский, Людмила Ивановна Рябинкина, Галина Михайловна Абрамова, Николай Иванович Киселев, Дмитрий Александрович Балаев (Сибирское отделение РАН) и Геннадий Иосифович Маковецкий, Казимир Иосифович Янушкевич (Национальная Академия Беларуси) за совместную работу «Исследование явления колоссального магнитосопротивления в сульфидах 3d-элементов». (Аплодисменты).

Акад. Н. Л. Добрецов —

Наши белорусские соавторы не смогли прибыть, и поэтому мы их дипломы просим получить Федора Адамовича и так же торжественно вручить в Минске (аплодисменты). От российских авторов получит премию и выступит Галина Михайловна Абрамова. Пожалуйста, Галина Михайловна. Остальным коллегам из Красноярска я прошу получить премии и медали Шабанова Василия Филипповича, председателя Красноярского научного центра. (Аплодисменты.) Теперь выступят наши лауреаты. Слово предоставляется академику Борисевичу Николаю Александровичу, почетному президенту Национальной Академии наук Беларуси и лауреату премии имени Коптюга. (Аплодисменты.)

Акад. Н. А. Борисевич —

Уважаемые товарищи, дорогая Ирина Федоровна, для меня большая честь стать лауреатом премии выдающегося ученого, талантливого организатора науки, великого патриота академика Валентина Афанасьевича Коптюга. Спасибо большое Президиуму Сибирского отделения Российской Академии наук за оказанную мне честь. (Аплодисменты.)

С Валентином Афанасьевичем я познакомился в 1970 году в необычной несколько ситуации — нестандартной, скорее всего. У нас в Академии наук Беларуси сложилась такая ситуация, что мы не могли внутри республики найти директора Института химии. И, естественно, мои мысли обратились к беларуcам-химикам, которые находятся за пределами республики Беларусь. Выбор пал на Коптюга Валентина Афанасьевича. Я пригласил его в Минск и мы встретились с ним впервые. Меня поразила при беседах его ясность изложения мыслей, скромность. Мы осмотрели город Минае, затем Валентин Афанасьевич выступил с докладом перед учеными Белоруссии, и начались беседы о том, не согласен ли он принять пост директора Института химии Академии наук БССР, быть избранным академиком нашей Академии. Из этих бесед быстро выяснилось, что Валентин Афанасьевич имеет значительно большие возможности для развития своих способностей, для самовыражения в Сибирском отделении Академии наук СССР. И хотя я очень бы хотел, чтобы случилось так, чтобы Валентин Афанасьевич переехал в Минск — а почему я предложил Валентину Афанасьевичу? Его родители выходцы из Белоруссии, с Витебской области, он сам белорус и я думал, что это тоже будет одним из аргументов в пользу его переезда в Минск. Но я быстро стал его союзником и не стал его уговаривать, еще раз хочу подчеркнуть, понимая, что в Сибирском отделении для него возможности роста, развития значительно больше.

Здесь же мы в Минске обсудили вопросы взаимного сотрудничества. Как оказалось, Валентин Афанасьевич исключительно большой интерес, уделяет привлечению спектральных методов исследования для расшифровки структуры органических молекул. Как химика его интересовала связь спектров со строением органических молекул. Меня, как физика, интересовали общие вопросы молекулярной физики. Но и в том, и в другом случае, спектр является... Валентин Афанасьевич уже создал банк данных спектральных для органических молекул. Хотя в Институте физики Белорусской Академии наук мы очень много занимались вопросами спектроскопии молекул, но, тем не менее, с применением ЭВМ пока мы не решали эти вопросы. Валентин Афанасьевич передал банк данных, мы свои сведения внесли в его банк данных о структуре спектров многих молекулярных соединений. С этого времени началось научное сотрудничество между нами.

Затем, конечно, я несколько раз с группой ученых посещал Академгородок ваш, Сибирское отделение. Мы восхищались новаторством, которое проявлял коллектив вашего Отделения; обменивались опытом научно-организационной деятельности. И вот с 70- го года, в течении 25 лет нас связывала искренняя человеческая дружба, до последних лет жизни Валентина Афанасьевича.

Поскольку мне присуждена премия не только за содружество академий наук, но к за развитие молекулярной спектроскопии, я позволю себе несколько слов сказать о тех работах, которые выполнены мной и моими учениками по молекулярной спектроскопии. Основным отличием исследований наших от общепринятых является следующее. Мы изучаем свободные молекулы. Что это означает? Обычно изучают молекулярные соединения в растворах, в твердых телах., мы же изучаем их в газовой фазе. В вакууме испаряются кристаллы или жидкость и образуются в кювете пары. Они имеют такую низкую концентрацию, что за время нахождения в возбужденном электронном состоянии они не сталкиваются между собой, и среды там нет, поэтому они свободно ведут себя. И информация спастральная, которую мы получаем, не зашифрована, не искажена действием среды. Вещества приходится нагревать для испарения от комнатной температуры (бензол и другие, нафталины) до 500-600 градусов Кельвина. Идя по такому пути, мы наблюдали последние 10 лет очень интересные явления. О некоторых из них я позволю себе здесь вам сообщить.

Еще Вавилов задавался вопросом, почему люминесцируют сложные органические молекулы, но почему большинство не люминесцирует или люминесцирует с эффектом, квантовым выходом, как мы называем, меньшим 1. То есть, при поглощении кванта света не каждая молекула отдает квант энергии люминесценции. Мы задались целью выяснить, по каким же каналам идет дезактивация, деградация электронного возбуждения. И выяснили, что она может идти двумя путями: либо непосредственно синглетного возбужденного состояния при поглощении кванта, света, которое образовалось, вниз размениваясь на колебательные кванты, либо через триплетное состояние, которое находится ниже синглетного и тоже возвращаться в основное состояние, не испуская квант люминесценции.

Далее, возникла мысль, а нельзя ли путем возбуждения колебательными квантами получить электронное состояние. Это необычное с точки зрения теории явление, и считалось, что это невозможно. Но когда появились CO₂-лазеры, которые излучают колебательные кванты примерно 10 мк, нам удалось по ступенькам до 40 квантов заставить молекулу поглощать колебательный квант, а потом излучать люминесценцию.

Затем, кроме исследований при возбуждении светом молекулы, последние годы в сотрудничестве с Чувашским университетом мы стали изучать взаимодействие свободных молекул с пучком электронов. На этом пути мы получили также интересные результаты. При оптическом возбуждении молекулы нельзя перевести с нижнего состояния в верхнее через триплетный уровень, она не поглощает эту энергию. Когда же мы стали возбуждать молекулы при столкновении с электронами, возбуждение пошло и через триплетное состояние — то есть, мы энергию триплетного состояния могли определять.

Я хотел сказать дальше о совсем не изученном недавно вопросе. Это вращение сложных молекул в газовой фазе. Тут можно вспомнить о шутке, которая ходила вокруг этой проблемы. Методом проб и ошибок примерно 20 лет пытались во многих лабораториях наблюдать вращение молекул свободных. Но разные совершенно результаты получали. А тогда, в середине 80-х годов, ходила такая шутка, и, вы знаете, были опубликованы две книги «Физики шутят» и «Физики еще шутят» — так вот шутили, что вращение свободных сложных молекул, это такая почти проблема, как есть ли жизнь на Марсе. Но в 90-е годы физики уже перестали шутить, так как трудно даже было купить кристалл для исследований, а мы пошли по серьезному пути: создали полную теорию вращения молекул. Я всегда думал: молекулы можно уподобить волчку». Если волчок не толкать, он будет сохранять свою ось вращения. Почему молекула должна, не взаимодействуя между» собой и со средой, не сохранять вращательное движение? И люминесценция, которую излучает эта молекула, должна быть поляризована. И после разработки ... теории мы уже знали, какие молекулы изучать, чтобы получить поляризацию. И более того, с созданной в моей лаборатории в Минске фемтосекундной лазерной системой мы осуществили изучение кинетики вращения молекул. Как теперь говорят, в реальном масштабе времени мы посмотрели вращение сложных молекул.

И следующим крупным шагом, я считаю, явилось использование сверхзвуковых струй для исследования свободных сложных молекул. Что это такое? В камере, в которой находятся пары сложных молекул органических, добавляется инертный газ до давления 1,5 — 2 атмосферы. Затем через сопла выпускается со сверхзвуковой скоростью и в результате охлаждается без гелия до гелиевых температур, до единиц градусов Кельвина. И если спектры сложных молекул при высоких температурах имеют малую структуру или вообще бесструктурны, то в случае их включения в струю, охлаждения сверх высокого, спектры распадаются, как атомные, на линии. В результате информации значительно больше получается. В лаборатории ФИАНа, которую я возглавляю, теоретическая группа разрабатывает методы расчета электронно-колебательных спектров и с помощью сверхзвуковой струи, с помощью полученных линейчатых спектров молекул мы можем сравнить выводы теории и практику.

Я хотел сказать, что кроме этих исследований мы ведем исследование очень сложных больших органических молекул β-азостероидов, которые обладают иммунным эффектом. Эти работы выполняются и поддерживаются 2 фондами фундаментальных исследований, российским и белорусским, в Томском государственном университете под руководством Майера, ректора этого университета. Так что география исследований у нас, сотрудничество с учеными России у нас очень большое, широкое. На этом, я считаю, мы можем получить значительные результаты.

В конце я хотел еще раз поблагодарить Сибирское отделение, его Президиум за высокую оказанную честь и сказать, что не только Сибирское отделение, не только Российская Академия наук гордится таким своим членом, как Валентин Афанасьевич Коптюг. Мы гордимся и рады, что наш белорус достиг таких высот во всех сферах своей деятельности. Благодарю за внимание. (Аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Спасибо большое, Николай Александрович. Слово имеет Абрамова Галина Михайловна, лауреат премии имени Коптюга, кандидат физ.-мат. наук, Институт физики имени Киренского, Красноярск.

Г. А. Абрамова —

Уважаемые коллеги, позвольте поблагодарить за предоставленную возможность присутствия на торжественных мероприятиях, посвященных 70-летию со дня рождения Валентина Афанасьевича Коптюга. К сожалению, научный руководитель нашего проекта и другие мои коллеги не смогли, в силу важных обстоятельств, присутствовать на этом собрании. От Германа Антоновича лично, от авторского коллектива и от себя передаю слова глубокой благодарности за оказанную нам честь и признание нашей работы. Мы рады, что на столь высоком уровне поддерживаются совместные наушные исследования, в данном случае между Россией и республикой Беларусью. Необходимость проведения совместных исследований диктуется сложностью задач, решаемых современной физикой твердого тела и магнетизма. Высокотемпературная сверхпроводимость, переход «металл — диэлектрик», эффект колоссального отрицательного магнитосопротивления, это грани одной общей фундаментальной проблемы, для решения которой необходимо объединение как технического, так и интеллектуального потенциала ученых.

Последние 10 лет огромный интерес вызывает эффект колоссального отрицательного магнитосопротивления в магнитных полупроводниках и ферромагнитных тонкопленочных структурах. Экспериментально это явление проявляется в аномальном, не объяснимом с традиционной точки зрения традиционных кинетических теорий уменьшении электросопротивления под действием магнитного поля. В хорошо известных магнитных полупроводниках, активных соединениях марганца, изменение величины электросопротивления при комнатной температуре достигает значений 10⁹%. Фантастической величины, 10¹¹%, достигает в сильно легированном антиферромагнитном селените европия. С точки зрения технических приложений, использование эффекта гигантской магниторезистивносги, это не просто усовершенствование уже существующих компьютерных технологий — это создание принципиально новых элементов компьютерной памяти, использование которых приведет к существенному снижению энергозатрат и энергонезависимости существующей компьютерной техники. Сюда же можно отнести сотовые телефоны, электронные органайзеры, цифровые камеры и прочее.

Согласно прогнозам, промышленное производство памяти нового типа, созданной на основе ферромагнитных тонкопленочных структур с эффектом гигантской магниторезистивности, планируется начать к 2004 году. В отличие от пленочных ферромагнитных структур, которые требуют дорогостоящей сложной техники получения, в магнитных, полупроводниках эффект колоссального отрицательного магнитосопротивления является внутренним свойством кристаллов, что существенно снизит себестоимость получения таких микросхем. Уже сейчас предполагается, что на основе магнитных полупроводников возможно создание сверхплотной памяти, до 10 гигабит на квадратный дюйм. Сегодняшняя норма, это мегабиты. Эта память будет в 10-20 раз быстрее, чем существующие сегодня системы.

Фундаментальную физику интересует вопрос о том, какова причина аномального изменения величины электросопротивления под действием магнитного поля. На сегодняшний день накоплен обширный экспериментальный и теоретический материал по эффекту колоссального магнитосопротивления в оксидных соединениях марганца. Этот материал по объему, пожалуй, сравним с тем объемом информации, который мы имеем по высокотемпературной сверхпроводимости. Тем не менее, ответа, на вопрос о природе этого явления и критериях его реализации в магнитных соединениях до сих пор нет, как нет впрочем ответа о природе ВТСП.

В течении многих лет мы занимались исследованием катион-замещенных систем сульфидных соединений Зd-металлов. Эти системы интересны тем, что по одной и той же технологии из одних и тех же химических реактивов можно создать вещества с разными физико-техническими свойствами. В частности, в этих системах реализуются концентрационные переходы из антимагнитного полупроводникового состояния в ферромагнитное металлическое состояние, что часто реализуется в системах с колоссальным магнитосопротивлением. Анализ имеющейся информации по эффекту колоссального магнитосопротивления и накопленный нами опыт исследования сульфидных веществ позволили предложить в качестве новых объектов исследования для изучения природы колоссального магнитосопротивления новые вещества, созданные на основе сульфида марганца. В отличие от известных оксидных соединений, в которых эффект колоссального магнитосопротивления наблюдается в области температуры магнитного перехода, в наших веществах этот эффект наблюдается в широкой области температур ниже 200 К и возрастает с понижением температуры, подобно сверхпроводимости.

Согласно нейтронометрическим исследованным, которые проводятся у нас в рамках совместных исследований в Швейцарии, в Цюрихе, в Институте имени Пауля Шерера, в области реализации эффекта КМС вещества являются матнитодвухфазньми, что, в частности, объясняется в рамках одной из существующих на сегодняшний день теорий — теории магнитного электронного разделения фаз, предложенной Нагаевым.

В заключение позвольте поздравить наших коллег из Белоруссии за наше плодотворное многолетнее сотрудничество. Мы выражаем глубокую признательность работам Валентина Афанасьевича Коптюга по развитию науки, в том числе в городе Красноярске. Благодарю за внимание. (Аплодисмементы.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Теперь мы переходим к воспоминаниям соратников, друзей и коллег, по 5-7 минут. У нас будет всего 7 выступающих. Шестым с особым выступлением будет член-корреспондент Грицко, а первым выстуgит академик Гончаров Петр Лазаревич, председатель Сибирского отделения Академии сельхознаук. Он хотел по-моему пару картинок показать еще.

Акад. П. Л. Гончаров —

Уважаемый председатель Президиума, уважаемые лауреаты премии Валентина Афанасьевича Коптюга, уважаемая семья, коллеги, товарищи и друзья Валентина Афанасьевича — потому что я полагаю, что в этом зале вначале собрались, а теперь остались настоящие друзья Валентина Афанасьевича. Мы с Валентином Афанасьевичем начали сотрудничать, будучи председателями с разницей в год — я в 1979, он в 1980 году. И вот в начале 80-х годов была переформулирована программа «Сибирь» на три фрагмента: собственно Сибирь, это Академии наук, здоровья человека — тогда был филиал Медицинской Академии наук еще, и Сибирское отделение ВАСХНИЛ. Эта программа обсуждалась у нас в Сибирском отделении ВАСХНИЛ тогда и в перерыве между заседаниями мы с Валентином Афанасьевичем обсуждали некоторые проблемы. Посмотрите на лицо это истинного ученого, но уже тогда, в начале 80-х годов — посмотрите на этот очень вдумчивый и трагический взгляд. В то время он уже, по-видимому, предвидел и был озабочен судьбой сибирской науки, российской науки, судьбой нашей страны.

Вместе с тем, что бы мы ни говорили, мы скажем маленькую толику того, кем был, каким был Валентин Афанасьевич. И, может быть, мы до конца этого и не осознаем, лишь по одной простой причине: потому» что мы его современники. Вот один из дней рождения Валентина Афанасьевича, смотрите на него — как человек он здесь. Мы вручили, естественно, приветственный адрес, и как он рассматривает заинтересованно сувенир, хотя для него это не такой уж важный подарок.

С Валентином Афанасьевичем у нас с самого начала сложились не только такие отношения, как коллеги, как работа по программе «Сибирь», где фрагмент «Продовольствие Сибири» занимал очень важное место. Посмотрите здесь на лицо этого замечательного человека. Я встречался с ним в разных ситуациях множество раз. Здесь говорили, как он работал. Трудно себе представить, когда он не работал. Только садишься в самолет, он уже развернул свои бумаги и на русском, и на не русском языке, смотрит и пишет. Он весь рейс этим занят. И только высадились — вот, по-видимому, момент, когда не работал явно, хотя в действительности работал, когда сходили с самолета. А дальше он все время был в работе. Поэтому я эти показал,и я думаю, это в какой-то мере характеризует этого человека и наши с ним отношения. Мне думается, слова Тютчева в одном стихотворении о науке относятся к нему:

«Денница мира закатилась. Вокруг Хаос. Какой позор.
...
Я верю в светлый день наук. Наука вечна. Знанье не умрет».

Это относится к Валентину Афанасьевичу в полной мере. Спасибо вам. Кланяюсь низко памяти этого человека. Он всегда останется в наших умах, в делах, в памяти и сердцах. Спасибо.

(Аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Спасибо за теплое выступление. Слово имеет Наталья Владимировна Дулепова, проректор Новосибирского университета.

Н. В. Дулепова —

После всего, что было сказано вчера на торжественной сессии Ученого совета в Институте органической химии, после всего, что было сказано сегодня здесь очень трудно найти слова, которыми можно было бы выразить отношение, чувства, которые питают его ученики — а я отношу себя к ученикам Валентина Афанасьевича, — к своему учителю. Но я попытаюсь.

Пару недель назад в моем кабинете сидел очень уважаемый и давно живущий в Городке человек. У меня в кабинете висят два портрета, Николая Николаевича Ворожцова и Валентина Афанасьевича Коптюга. Когда появляются гости со стороны, они спрашивают: «Кто это?» Я говорю: «Это мои учителя». Но человек, который прожил большую часть своей сознательной жизни в Городке, задал мне вопрос: «А чьи это портреты?» И первой моей реакцией было недоумение и обида. А потом я начала размышлять, почему возник этот вопрос. Мне кажется, я догадалась. Потому что Валентин Афанасьевич при всей своей масштабности, планетарном масштабе своей личности всегда оставался самим собой и ухитрялся не быть на виду. Он мог разговаривать на равных с представителями любой категории, любых социальных слоев. Когда он на отдыхе, приезжал в Завьялова и разговаривал там с отцом одной из своих сотрудниц, комбайнером, то люди, присутствовавшие при беседе, не могли поверить в то, что этот человек — человек такого большого масштаба, так свободно, так раскованно, так без малейшей доли вальяжности вельможной он вел себя в этой ситуации.

Что касается многих других качеств, об этом было очень много сказано. Я думаю, что вообще истинный масштаб Валентина Афанасьевича, как здесь верно говорилось, проявится спустя еще много,много лет. Потому что когда он работал, он делал это незаметно. Он много работал, но никогда не стремился афишировать свои достижения, свои резутаьтаты. То, что называется сегодня не совсем приличным словом «пиар», было абсолютно ему чуждо. Потому что хотя для него самым главным было дело, а. все, что около него, это было наносным и совершенно ему не свойственным. Я думаю, именно поэтому только сейчас мы начинаем понимать весь масштаб его деятельности.

Наверное, можно вспомнить, как кое-кто с недоумением, кое-кто с улыбкой отнеслись к его идее того, что сейчас называют химической информатикой. Думали, пройдет. Посмотрите, что происходит сейчас с информационными технологиями, с информатикой, с компьютеризацией во всех областях знаний. Он обладал удивительным даром предвидения и очень часто опережал день сегодняшний. Именно поэтому он не всегда бывал понят. Именно поэтому мы только сейчас, начинаем в полной мере оценивать масштаб его деятельности и вообще всю работу и все дела, которыми занимался Валентин Афанасьевич.

Мне трудно вообще говорить, потому что такие уважаемые люди — они, мне кажется, более чем полно и подробно охарактеризовали всю его жизнь, все достижения. Я хочу сказать, что тем, кто учился у Валентина Афанасьевича, тем, кто с ним работал на кафедре и впоследствии в университете — к сожалению, он возглавлял университет всего 2 года. К сожалению, наверное, для сотрудников университета и к счастью для Сибирского отделения. И когда он стал председателем Отделения, одним из комментариев, которые тогда прозвучали, был следующий: «какой странный взлет». На самом деле, ничего странного в этом нет. Это закономерно. Потому что ему по жизни так было расписано. И я считаю, что всем, что с ним работал, страшно повеало.

И мне кажется, то, что происходит сегодня здесь, то, что происходило вчера в институте, то, что происходило у нас в университете в течении года, это дань уважения и любви к этому совершенно незаурядному человеку. И мне кажется, то, что делает Президиум Сибирского отделения, это не обязанность — это искренние чувства. Николай Леонтьевич, спасибо, потому что в самом деле ощущается, что это от сердца. Спасибо всем. Благодарю за внимание. (Аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Спасибо, Наталья Владимировна. Слово имеет профессор Шубин Вячеслав Геннадьевич, лауреат Ленинской премии в авторском коллективе совместно с Валентином Афанасьевичем Коптюгом.

В. Н. Шубин —

Уважаемые товарищи, коллеги, друзья! Я впервые выступаю с этой трибуны и немного волнуюсь. Мне особенно приятно, что такая возможность, такая честь выпала сегодня, в день рождения, в день 70-летия Валентна Афанасьевича Коптюга.

Я познакомился с Валентином Афанасьевичем 1 сентября 1959 года. Как видите, довольно давно. Я хорошо помню этот день. Он запомнился мне потому, то это был первый мой рабочий день. Я был распределен по окончании Московского университета в Новосибирский институт органической химии, который существовал тогда только на бумаге и существовал в виде ячейки на кафедре органических полупродуктов и красителей в МХТИ имени Менделеева. Этой кафедрой руководил тогда первый наш директор Николай Николаевич Ворожцов. И вот я пришел ровно в 9 часов 1 сентября на эту кафедру в МХТИ. Николай Николаевич встретил меня, немножко удивился, что я пришел вовремя, потому что никто еще не явился в этот рабочий день на работу, и привел меня в комнату — если не ошибаюсь, это была комната 102 на первом этаже, познакомил меня с Валентином Афанасьевичем. Валентин Афанасьевич ни о чем меня не расспрашивал, сразу усадил рядом и задал мне вопрос — или утверждение. Он сказал: «Я думаю, вы, конечно, знаете, что такое гибридизация». Речь шла о гибридизации атомных орбиталей. К моему большому стыду, я прогулял, будучи студентом и ухаживая за моей будущей женой, довольно много лекций по теории строения молекул, которые нам читал профессор Татарский, и мне ничего не оставалось, как ответить Валентину Афанасьевичу: «Знаете, представляю, но весьма туманно». Конечно, он мог бы меня упрекнуть — как это так, стыдно не знать такие вещи. Вот сейчас моя внучка Катя кончила 9 класс и прекрасно знает, что это такое. А я окончил МГУ и не знаю таких простых вещей. Но они меня совершенно не упрекнул и деликатно и ясно объяснил мне, что это такое, почему это важно и оставил конкретные задачи экспериментального характера передо мной: что же я должен делать.

После того, как он это сформулировал, он меня отпустил на некоторое время в свободное плаванье. Несколько дней я работал довольно успешно, что-то получал. И вот спустя некоторое время он подошел ко мне и спросил: «А что это у вас такое, Слава, на столе?» Он никогда не называл меня по имени-отчеству, разница была в 5 лет всего, но, правда, всегда говорил на «вы». Я говорю: «Ну вот, Валентин Афанасьевич, это такое-то вещество». Они все лежали у меня на часовых стезклышках, закрытых чашками Петри. Я говорю: «Вот это то, вот это это, дихлорнафталин и так далее». Он говорит: «Ну как же так! Вы же завтра не будете знать, где что». — «Ну как же, вот этот розовый я знаю, вот этот белый я знаю, и этот тоже знаю». Тогда он вот так немножко приобнял меня, я хорошо помню — хотя, повторяю, разница в возрасте была небольшая, но скорее по-отечески, что ли, — и сказал: «Слава, сейчас у вас 5–6 соединений. А через недельки 2 будет 20. Вы же можете запутаться. Пожалуйста, подпишите их четко и ясно». Вот это его стремление к тому, чтобы избежать ошибок, проявилось тогда уже совершенно ясно. Что нужно все четко фиксировать, иначе действительно может быть неудачная путаница.

Через некоторое время он попросил у меня рабочий журнал, тоже очень деликатно и щадя мое самолюбие, и сказал, что все-таки вот так вести журнал не стоит. Что важно в рабочем журнале? Я об этом сейчас скажу, потому что это важно для всех нас, поверьте. Прежде всего, в рабочем журнале должна быть четко сформулирована цель зкеперимента. Затем дано пусть краткое, но достаточно ясное описание того, что же делалось. И, наконец, сформулированы выводы. К большому сожалению должен сказать, что до сих пор (я уже довольно много проработал в науке) я вижу, что этому как-то не очень учат, видимо, в вузах, это не очень легко прививается, но это очень важно. И вот, Валентин Афанасьевич научил фактически меня вести эту рабочую документацию, вести журнал.

Что еще вспоминается? Вспоминается то, что Валентин Афанасьевич очень уважал свободу. Я всегда стремился к свободе, может быть, даже чересчур, и он всегда уважал мою свободу. Он руководил моей кандидатской диссертацией очень ненавязчиво, деликатно. Он был моим научным консультантом, когда я защищал докторскую диссертацию. Вообще мне посчастливилось довольно много лет провести рядом с ним в науке. Поверьте, что это было очень интересно и очень поучительно.

В заключение хотел бы отметить несколько характерных черт Валентина Афанасьевича как ученого-химика, вообще ученого. Прежде всего, я хотел бы сказать о невероятной трудоспособности. Об этом здесь уже много говорилось. Действительно, он работал повсюду и везде. И вот недавно, когда меня попросили выступить вчера на сессии нашего Ученого совета в институте с сообщением о его научной деятельности в химии карбокатионов, только в этой области, я попросил Вячеслава Ивановича Краснова — у нас есть такой сотрудник, который курирует сейчас издание его трудов в этой области, — дать мне во временное пользование копии статей Валентина Афанасьевича. Он мне принес вот такую здоровую коробку, типа коробки из-под ксерокса, и толстенную папку, в которых были только статьи (книг там не было) Валентина Афанасьевича и только на одну тему: химия карбокатионов.

Действительно, у него огромное количество работ, и я смею утверждать, что в этих работах, практически нет ошибок — ну, может быть, какие-то случайные погрешности. То есть, исключительная надежность научных результатов. Насколько я знаю, ни один из научных результатов, которые Валентин Афанасьевич получил за долгие годы своей работы в науке, до сих пор не был опровергнут и вряд ли будет когда-нибудь опровергнут в будущем.

Он нас учил четко формулировать задачу. Это пол-дела фактически. И опять же, повторяю, это очень важно для всех нас и на будущее — четкая формулировка задачи. Затем, ему был присущ (я хотел бы это отметить) здоровый скептицизм. Он всегда говорил так: «Никогда не ищите данных в пользу выдвинутой вами гипотезы. Вы всегда их найдете. То, что вы захотите увидеть, вы увидите. Вы всегда ищите данные против вашей гипотезы, и вот если вы их не найдете, вполне возможно, что ваша гипотеза имеет право на существование и что она верна». Мне один из сотрудников недавно, Андрей Иванович Зибарев, сказал, что вроде бы это принцип Поттера, западного философа. Но я думаю, что Валентин Афанасьевич не читал труды Поттера, тем более, что они тогда в те времена не публиковались. И если это принцип Поттера на самом деле, то я думаю, что Валентин Афанасьевич пришел к нему независимо. Для научного работника это очень важно. Затем, я уже говорил о надежности результатов, о тщательности выполнения всех работ. Это тоже очень важно.

В заключение я бы хотел сказать несколько слов о том, что мы как- то иногда пытаемся сделать из Валентина Афанасьевича что-то наподобие иконы. Простите меня за это сравнение. Я хотел бы подчеркнуть, что Валентин Афанасьевич все время был сугубо и вполне земным человеком. Ему была присуща масса достоинств, но были у него, конечно, и недостатки. Я мог бы здесь сказать о тех из них, о которых я говорил ему при его жизни. Но, естественно, я об этом говорить не буду, воздержусь. Об одном из недостатков Николай Леонтьевич уже упомянул — этот недостаток состоит в том, что Валентин Афанасьевич был трудоголиком. Это действительно было так. Но думаю, что этот же недосгаток является одним из его больших достоинств.

Будем же достойны памяти Валентина Афанасьевича. Спасибо. (Аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Слово имеет академик Матросов Владимир Мефодьевич.

Акад. В. М. Матросов —

Дорогие Ирина Федоровна, Игорь Валентинович, Николай Леонтьевич, коллеги, друзья. Я знаю Валентина Афанасьевича с 80-го года, когда он избирался на должность председателя Сибирского отделения Академии. И тогда, представляя Валентина Афанасьевича, Гурий Иванович Марчук говорил, что вот, у нас несколько есть прекрасных кандидатур, но вы должны помнить (членам собрания он говорил Сибирского отделения), что мы фактически пожертвовать должны одним нашим академиком, который должен будет с того момента, как будет избран, принести себя в жертву развития науки и Сибирского отделения. И когда Валентин Афанасьевич был избран и прошло столько лет, мы можем с полной уверенностью сказать, что так и произошло. Он оказался способным на ту жертву. И тогда еще Гурий Иванович говорит: «Я знаю, что из всех кандидатур Валентин Афанасьевич способен на такую жертву». То есть, нравственный облик Валентина Афанасьевича был безупречен, и здесь много об этом говорилось уже. Поэтому я об этом еще раз говорить не буду, а хочу сказать только о последних годах, когда мы начали с ним взаимодействовать по проблемам устойчивого развития.

Уже много говорилось, и Николай Леонтьевич очень хорошо сказал о его докладе, и Виталий Иванович Севастьянов, в Государственной Думе в 1995 году. Перед этим все говорили о том что Валентин Афанасьевич побывал в 1992 в Рио-де-Жанейро на знаменитой конференции ООН, и должен добавить, что был он там не в числе членов правительственной делетации, а основную работу в этих рабочих группах по подготовке основных документов и повестки дня, и декларации, и других конвенций, которые были приняты в Рио, именно Валентин Афанасьевич принял. А другие члены нашей делетации не знаю, где были в это время.

После этого, после 1995 года, мы начали взаимодействовать с Валентином Афанасьевичем именно в 1995 году, когда в Институте социально-политических исследований РАН Валентин Афанасьевич пригласил меня и других (там был присутствующий здесь Юрий Георгиевич Демянко, и Виктор Константинович Левашов) сотрудничать по разработке теории, стратегии устойчивого развития России и стратегии устойчивого развития России, которую имели задание разрабатывать в то время правительство и Министерство экономики. Но та разработка шла под консультацией американских консультантов — в то время в правительстве это было очень распространено, и Валентин Афанасьевич, естественно, был с этой постановкой не согласен. И он нас пригласил разрабатывать собственную стратегию. Проект и структуру этой стратегии предложил, сам лично написав этот листок.

И вот мы вместе первую маленькую сначала книжечку написали. Потом постепенно это стало все развиваться и стал формироваться большой коллектив ученых. Никиту Николаевича Моисеева даже приглашал Валентин Афанасьевич участвовать в этом коллективе. Никита Николаевич был в то время уже болен и отказался участвовать. Но другие, кто согласились участвовать и были приглашены Валентином Афанасьевичем, сформировались в творческий такой на общественных началах работающий коллектив, который много лет работал в этой области и во всех аспектах исследовал проблему развития России, проблему перехода к устойчивому развитию и влияние на стратегию как социальных, нравственных, экономических и экологических, так и стратегических факторов. Такая многодисциплинарная монография сейчас у нас уже опубликована в третьем издании после поддержки Сибирского отделения. И здесь я должен выразить глубочайшую, благодарность и Николаю Леонтьевичу, и Институту динамики систем и теории управления в Иркутске, который взял на себя тоже роль поддержать то издание. Книгу авторский коллектив посвятил, естественно, Валентину Афанасьевичу, после того, как Валентин Афанасьевич скончался. Книга вышла в прошлом, но фактически б этом году, и она приводит новые парадигмы развития России, основную идею которой уже говорил здесь Николай Леонтьевич в своем докладе. Идея выразилась в том, что мы не должны ставить себе задачу возврата к социализму, мы не должны переходить на калиталистичеасий пулть развития, а мы должны искать путь создания общества устойчивого развития, которое бы на новых принципах, с учетом рыночной экономики и новой идеологии, которую еще необходимо разработать, разрешив нравственный императив и учитывая те угрозы, которые имеются в XXI веке по отношению к экологии и к развитию человечества, в комплексе гармонично представить все это, сбалансировать в виде стратегии устойчивого развития в XXI веке.

...в плане нашей встречи с Валентином Афанасьевиче на конференции, которая проходила в 1996 году в сентябре в Санкт- Петербурге, и называлась она «Проблемы ноосферы и устойчивого развития», главный доклад был намечен Валентина Афанасьевича. Валентин Афанасьевич считался там главным кумиром, и после того, как прилетел из Москвы (на самом деле, видимо, из Новосибирска, но с посадкой в Москве), утром Валентин Афанасьевич пришел на конференцию и сказал, что его доклад надо поставить во второй половине дня. Оргкомитет пошел навстречу, его доклад был поставлено во второй половине дня. Ему была выделена хорошая гостиница, чтобы он мог отдохнуть. Но Валентин Афанасьевич не захотел отдыхать, не пошел отдыхать. Он пошел на заседание конференции, слушал другие доклады, обсуждал их, вникал и во второй половине дня сделал свой блестящий доклад, который не мог быть оставлен просто так, без дальнейшего обсуждения. И вынуждены были сделать «круглый стол» после этого доклада, который длился несколько часов. И терпеливо Валентин Афанасьевич за этим «круглым столом» объяснил все свои позиции и ответил на все поставленные вопросы, нe уклоняясь.

Вот такая была ситуация в конце дня, когда уже Валентин Афанасьевич немножко устал. Мы потом сидели в оргкомитете Санкт- Петербургской группы в .Петербургском университете, в Петергофе. И там, немножко уже расслабившись, Валентин Афанасьевич стал говорить о том, как всегда, что надо развивать эту стратегию устойчивого развития России, надо развивать научную базу для этой стратегии, и надо действовать, чтобы она была реализована. Хотя все правительственные инстанции саботировали это, хотели подменить просто словоблудием на эту тему. Но в его тогдашнем докладе в Санкт-Петербурге единственный раз я слышал и слова сомнения, когда уже надломлен был Валентин Афанасьевич тем, что все усилия не приводят к необходимым решениям, и что не получится то, что задумывается, даже не только в рамках стратегии устойчивого развития — но он тогда говорил, что Сибирское отделение (а он не разделял и всегда связывал жизнь Сибирского отделения с жизнью всей страны). Может быль, эго было евмзано с каким-то обсуждением в Москве перед конференцией в каких-то правительственных инстанциях, но Валентин Афанасьевич говорил, что это катастрофа, не выживет эту зиму Сибирское отделение. Там предлагаются такие решения, что не выживет Сибирское отделение зиму 1997 года. И вот, через несколько месяцев действительно мы узнали, что Валентин Афанасьевич не выдержал. Скончался.

Но я хочу закончить свое выступление тем, что сказать, что это все-таки великий человек. Он как бы должен и смотреться — здесь об этом тоже уже говорили, в глазах всего мира как он выглядит и в глазах вечности. Нужно его как бы примерять к вечности. Я хочу здесь дополнить то, что говорил Николай Леонтьевич по поводу религии. Религия, вера, это лучше, чем ничего или безверие, которое сейчас везде пропогандируется. Или вера, я добавлю, которая была, например, у нас, когда мы жили в социалистическом обществе. Коммунистическая, если хотите, была тоже вера на уровне не религии, но близко к этому. И есть такие люди в истории. Я вспоминаю, что после встречи, которую, Николай Леонтьевич, мы имели в Корее в прошлом году при создании Ассоциации академий наук стран Азии, я еще побывал в Китае и был на родине Конфуция. Я это говорю к тому, что вы сказали о буддизме, как о более великой религии, чем, допустим, христианство — а я говорю, что и в Китае есть не только буддизм, а есть еще конфуцианство. Это вера тоже, может быть, религия, но ее основоположник, Конфуций, был ученый-мудрец, который жил за 500 лет до рождения Христа. Он древний мудрец, к которому потом даже императоры ходили благословения просить; его изречения на камне писали его ученики. И это действительно соизмеримые фигуры, я считаю, Конфуций и Коптюг. И не надо говорить даже о религии, а нужно говорить о новой вере, которая имела бы вот такого лидера, инициатора.

Спасибо. (Аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Выступает Кузнецов Виктор Егорович, председатель Новосибирского областного совета КПРФ.

В. Е. Кузнецов —

Уважаемые товарищи, действительно идет теплый, дружеский разговор-воспоминание По разному мы знали Валентина Афанасьевича, с разных сторон, и этим обменом воспоминаниями мы для себя по-новому, вновь познаем, а какой он действительно был, Валентин Афанасьевич. Я расскажу только, может быть, о небольшой части его деятельности — именно, той политической части, но она весьма cимволична, потому что он был действительно политиком, Виталий Иванович здесь правильно сказал. Он был среди тех, которые понимали, что происходит в начале 90-х в Советском Союзе, что происходит с партией. Он был среди тех, кто выступил в защиту партии в Конституционном суде. И он был среди тех, кто формировал, создавал новую партию. Да, она новая. Она во многом отличается от той партии, которая была правящей партией — совершенно другие условия. И я понимаю, насколько это сложно, занимая столь важную должность и ответственность колоссальная -за спиной ведь Сибирское отделение, — в этот период быть не согласным в политическом плане с правящей политической элитой.

И мы видели и в этом зале, вспоминаешь с улыбкой тонкий юмор в отношении чиновника, стоящего на этой трибуне, московского, весь зал привел к улыбке. А он стоял в непонимании, когда он его немножечко, чуть-чуть просто покоммонтировал.

Я вам скажу, что трудное время переживала в начале 90-х и Компартия, и даже можно сказать, что 2 съезд, восстановительный съезд, это вообще был съезд протеста, съезд, когда основная часть делегатов несла в своих выступлениях, в своих эмоциях протест, и потом долгое время еще это было на пленумах Центрального комитета, когда значительной частью, к сожалению, шли вот такие выступления. И совершенно удивительным образом оказывал влияние на пленумах Валентин Афанасьевич. Представьте себе кипящую, бурлящую, откровенно говоря, политическую структуру, которая от выступления к выступлению все круче и круче заворачивает гайки по поводу всего происходящего — а затем выходит уравновешенный, выверенный человек, и своим выступлением как был раздвигает стены зала и расширяет рамки вообще обсуждаемых проблем. И вся эта бурлящая масса начинает действительно конструктивно осознавать, а что на самом деле происходит и как надо быть, и что нужно делать. То есть, просто даже меняется настроение и направленность этого обсуждения, которое происходит.

Валентин Афанасьевич был одним из тех, кто разрабатывал и программу Компартии Российской Федерации. Вы понимаете, чтобы для того, чтобы восстановить, воссоздать, вообще создать политическую структуру, это очень серьезный, большой, огромный труд. И понятно, что там идут наслоения от, прямо будем говорить, от жесткого понимания марксизма. И нужно было это все сопрягать не просто с ситуацией, но и с новыми знаниями, новыми научными знаниями. И в это время как раз (сегодня очень много об этом говорят) идеи концепции устойчивого развития легли в нашу программу. Он многое сделал для того, чтобы на пленумах ЦК наши люди — члены ЦК, участники пленумов по-другому посмотрели на происходящее, на мир. Какова перспектива иного развития. Очень много специальной литературы, написанной как раз по концепции устойчивого развития, ушло в наши партийные организации и было принято.

И второе, о чем сегодня тоже Николай Леонтьевич сказал, это идея государственничества. И она тоже заняла приоритетное положение в программе Коммунистической партии Российской Федерации. То есть, вот тот непосредственный вклад, то непосредственное участие, те усилия, которые Валентин Афанасьевич вложил в нашу партию. Вообще, по большому счету нам, новосибирской организации, завидовали и завидуют, наверное, до сих пор, потому, что с тем, что в составе партийной организации академик Коптюг, председатель Сибирского отделения, член Президиума Центрального Комитета, на нас вообще по особому смотрели, что да, посмотрите, какая там сила. Именно его авторитет, его знание и его признание. Совершенно не случайно — как хотите, это можно оценивать, но его ведь так и признали, что это наш, красный академик. Такое уважительное отношение, оно не просто в нашей организации сложилось. Оно сложилось в целом в Компартии Российской Федерации.

И, конечно, когда не стало Валентина Афанасьевича, очень конечно тяжелые переживания и серьезный урон. Все мы это прекрасно понимаем. И, конечно, как мало даже сегодняшние 70 лет, в которые Валентина Афанасьевича уже нет. Хотелось бы, чтобы он был и был вместе с нами, потому что по любой проблеме — мы были у него в кабинете, да и вы, наверное, видели, как было у него в кабинете: все стулья заложены стопками материалов. Человек, буквально ходящий от стула к стулу, от стопки к стопке. И у него на столе многослойно все эти документы были выложены и просто дивились, как можно было в порядке, ориентированно работать в этой системе. Видимо, система достаточно была глубокая. Мы всегда приходили консультироваться, садились поверх этих кабинетов, обсуждали текущие проблемы и считали, наверное, за правило, что по наиболее серьезным проблемам, по наиболее сложным вопросам, которые мы принимали в нашей областной организации, обязательно нужно было выслушать мнение Валентина Афанасьевича.

Мне очень приятно, что Президиум Сибирского отделения вот таким образом проводит эти дни. Честно говоря, действительно по новому, шире, глубже познаешь то влияние нашего партийного товарища, Валентина Афанасьевича Коптюга, не только в той политической части сферы, но и в той мировой науке, в той науке, которая развивалась и развивается в нашей стране, в нашем Сибирском отделении. Спасибо. (Аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Выступает член-корреспондент Грицко Геннадий Игнатьевич, от своего имени и от имени губернатора Кузбасса. И я прошу сразу Ирину Федоровну подняться тоже в Президиум, поскольку будет некоторая процедура.

Чл.-корр. Г. И. Грицко —

Уважаемая Ирина Федоровна, уважаемый Николай Леонтьевич, уважаемые товарищи, когда Валентин Афанасьевич Коптюг в 1980 году был избран председателем Сибирского отделения, он обратил внимание на последние высказывания Михалла Алексеевича Лаврентьева, который в ту пору отметил, что Сибирское отделение уже создано, а основные богатства Сибири, нефть, газ и уголь остались без научных центров. А к тому времени научные центры были и в Красноярске, и в Иркутске, и в Якутске. И вот это Валентина Афанасьевича подвигло на то, чтобы постараться создать центры академической науки в тех регионах, где расположены основные богатства. Валентин Афанасьевич в то время как бы командировал меня в Кузбасс. Я работал до этого 24 года в Институте горного дела в Новосибирске. Сначала, мы начинали с института. Это его была идея, он сам докладывал на Президиуме Большой Академии, и я был с ним. Место выбирали ездили. Он со всеми секретарями областных комитетов партии, с председателями облисполкомов провел всю подготовительную работу. И сейчас, если сказать, что бесплатно получили, когда я переехал, 35 квартир те, кто со мной переехал, и посте этого в течении трех лет еще 100 квартир, плюс производственные площади, плюс почти 200 гектаров земли — это и была та подготовка, которую провел Валентин Афанасьевич. Не его вина, а наша общая беда, что наступила перестройка и не удалось то, что было задумано.

Его след остался в науке в Кузбассе. Это он, предвидя наступающие, времена, основал там направление углехимии. Это его аспиранты работали у нас в институте. Это он меня толкал, сам съездил в ЮАР, посмотрел и меня потом туда направил, чтобы я познакомился с углехимией, с переработкой. Это он увидал новое народнохозяйственное сырье, сапропелитовые угли, которых залежи большие и в Кузбассе, и в Якутии, и на северо-востоке. Это его учение об устойчивом развитии — мы считаем, что это продолжение учения Вернадского, только возникшее и развивающееся в новом мире, с новыми геополитическими и геостратегическими условиями. Сейчас оно реализуется, в общем, то, что Владимир Мефодьевич рассказывал и Николай Леонтьевич, а мы это используем для регионального аспекта устойчивого развития.

От такой вот преамбулы разрешите мне перейти к поручению губернатора Кемеровской области Амара Гумировича Тулеева:

«В Сибирское, отделение Российской Академии наук.

Уважаемый Николай Леонтьевич, уважаемые сотрудники отделения, уважаемая Ирина Федоровна, родные и близкие Валентина Афанасьевича Коптюга! В день 70-летия Валентина Афанасьевича от администрации Кемеровской области и от себя лично позвольте выразить искреннее чувство признательности, благодарности и светлой памяти выдающемуся ученому, организатору науки, общественному деятелю мирового масштаба. Вся жизнь Валентина Афанасьевича была посвящена науке, обществу, отечеству. Его деятельность и выдающийся вклад в формирование выдающегося, высоко нравственного подхода, к российским реформам на основе представлений об устойчивом развитии мировой цивилизации являет пример высокой гражданственности и проявления его уникального таланта, высоких человеческих качеств. Кузбасс обязан ему организацией первых академических подразделений, институтов Кемеровского научного центра Сибирского отделения и становлением ряда актуальных научных направлений. Академик Коптюг остается для нас примером беззаветного служения людям, нашему отечеству.

Губернатор Кемеровской области, Аман Гумирович Тулеев».

В знак глубокой признательности, администрация Кемеровской области посмертно награждает Валентина Афанасьевича Коптюга. медалью «За особый вклад в развитие Кузбасса» первой степени. (Аплодисменты.) Разрешите передать это Ирине Федоровне. (Аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Ну, и мы предоставляем заключительное слово в нашем торжественном заседании Ирине Федоровне. Пожалуйста. Мы так и продумали этот сценарий, чтобы завершить именно выступлением Ирины Федоровны.

И. Ф. Коптюг —

Дорогие, товарищи, я, наверное, плохо скажу, потому что очень волнуюсь. Вы меня поймете. Я, во-первых, должна принести глубокую благодарность тем, rло пришел, кто в этом зале; кто написал воспоминания о Валентине Афанасьевиче для книги воспоминаний. Это не просто книга воспоминаний, она очень интересная, очень необычная. Вы ее увидите. Я благодарна всем, кто организовал эти юбилейные мероприятия. Вообще мероприятий в рамках этого юбилея было очень много. Эго и научные конференции, и конкурсы научных работ, и студенческие конференции, посвященные Валентину Афанасьевичу. Это были и выставки, фотовыставки и экспозиции в музеях. Как я сегодня узнала, учреждена премия Академии наук имени Валентина Афанасьевича. И вот эта медаль, и публикации в газетах, и открытие мемориального зала вчера в ГПНТБ в Академгородке, в котором находится сейчас весь архив, библиотека и еще очень и очень много материалов обзорного характера по химии, по экологии, по устойчивому развитию. Мне бы очень хотелось назвать всех, кто участвовал в организации этих мероприятий. Но это совершенно невозможно, это очень большой список, и я многих даже просто не знаю.

Я хочу сказать еще несколько слов о Валентине Афанасьевиче. То, что я скажу, что я хотела сказать, вы это уже слышали сегодня, я это слышала. Тем не менее, я хочу сказать немного. Мне недавно сказали, что кто-то из сотрудников Сибирского отделения сказал такую фразу: «Я очень хорошо знаю и очень хорошо понимаю, что сделал для Сибирского отделения, для государства и для науки в целом Михаил Алексеевич Лаврентьев. И в общем что такого особенного сделал Валентин Афанасьевич?» В отличие от Натальи Владимировны, которая говорила «тут, как она обижается, когда не узнают Валентина Афанасьевича, меня это не обижает, и в общем я вполне понимаю такое мнение Действительно, что, что сделал Михаил Алексеевич со своими соратниками, со своими единомышленниками, мы иначе, чем подвиг, вообще не называем, и в ноябре на столетнем юбилее Михаила Алексеевича об этом много говорили, и говорим, и вспоминаем.

Валентин Афанасьевич пришел к руководству Отделением в очень благополучное время, когда Сибирское отделение уже состоялось и имело очень большие успехи и признание и в России, и в Советском Союзе, и за рубежом. Это предложение Гурия Ивановича было, конечно, очень неожиданным для Валентина Афанасьевича, так же, как и для многих в Сибирском отделении, для руководства — об этом сегодня уже говорили. Да, действительно, он не имел опыта большой работы, даже не был членом Президиума Сибирского отделения тогда. Но Валентин Афанасьевич взял на себя эту работу, включился в нее, работал очень много, очень много ездил по Сибири, занимался делами Академии (об этом говорили). Занимался государственными делами. При нем благополучно завершилась эпопея с переброской сибирских рек, над чем очень много работало Сибирское отделение. Это первое было такое большое испытание. Я знаю, что он много работал с правительством и руководством Российской Федерации, где очень поддерживали позицию Сибирского отделения.

Кроме этого, Валентин Афанасьевич работал очень много в зарубежных организациях, в международных организациях. Кроме того, в 1987 году, когда не стало, скоропостижно скончался наш второй директор, Владимир Петрович Мамаев, Валентин Афанасьевич занял пост директора института.

Была очень большая работа, очень трудная и очень тяжелая, конечно, особенно по началу. Но Валентин Афанасьевич говорил, и мне кажется, эти кадры мы увидим и его слова, что это была работа, которая приносила удовлетворение, потому что были видны результаты, было движение вперед и было удовлетворение, несмотря на все трудности, сложности и в Сибирском отделении, и в Академии, и так далее.

Но вот наступили 90-е годы. 90-е годы я иначе, как страшными годами, никак не могу назвать. Было всем трудно, было трудно рядовым сотрудникам, скажем, здесь, в Сибирском отделении, всем, сидящим в этом зале. Все это знают, все это помнят. Хотя, по-моему, самое плохое мы уже начинаем забывать. Но, конечно, это было много тяжелей для руководителей всех рангов и, конечно, для Валентина Афанасьевича в том числе, потому что на глазах разрушалось то, что создавали очень многие в течении длительного времени.

Эти юбилейные дни, эта юбилейные мероприятия, то, что Валентина Афанасьевича вспоминали и в Новосибирске, и вообще в Сибирском отделении, и в Иркутске, и в Красноярске, и в Омске; то, что Валентина Афанасьевича очень тепло вспоминали в его родной Менделеевке — вот Олег Матвеевич об этом говорил и вчера, нам об этом рассказывал Виталий Давыдович Штейнгарц, профессор нашего института, тоже соавтор, как и выступавший здесь Вячеслав Иванович Шубин, по работе, которой присуждена Ленинская премия. Его попросили выступить в Менделеевке на чтениях, посвященных Валентину Афанасьевичу, с докладом о деятельности Валентина Афанасьевича. Все это говорит о том — мне кажется, я могу это сказать и вы со мной согласитесь, — что Валентин Афанасьевич послужил Сибирскому отделению и Академии, в меру своих сил, конечно, и способностей, и тех возможностей, которые предоставило ему время, ситуация, которая произошла в последнее десятилетие.

Я не хочу сказать, что теперешнее время благополучное, что нашему руководству сейчас очень легко, спокойно и нормально работается. Я хочу пожелать Николаю Леонтьевичу, руководству нашему и всем нам, чтобы это время было самым страшным и самое тяжелое время в жизни Сибирского отделения.

Спасибо вам большое за память. Спасибо Всем. (Продолжительные аплодисменты.)

Акад. Н. Л. Добрецов —

Ирина Федоровна отразила скромность и Валентина Афанасьевича, и всей семьи Коптюга.

Прежде, чем перейти к заключительной части нашего торжественного заседания, просмотру фильма, я попрошу члена-корреспондента Фомина Василия Михайловича, главного ученого секретаря, огласить обзор поступивших телеграмм.

Чл.-корр. В. М. Фомин —

В адрес нашего высокого собрания поступил целый ряд телеграмм. Я думаю, что все их здесь зачитывать нет времени. Я сделаю только выдержки из этих телеграмм.

Это телеграмма от председателя Совета национального собрания Республики Беларусь академика Национальной Академии Беларуси Войтовича: «9 июня исполняется 70 лет со дня рождения химика-органика, общественного деятеля, академика Российской Академии наук Коптюга Валентина Афанасьевича, иностранного члена Национальной Академии наук Беларуси. Валентин Афанасьевич всегда остается в памяти крупным организатором науки, борцом за высокие технологии, великим ученым. Он является автором более 380 научных работ и одним из инициаторов использования ЭВМ для решения задач органической химии, создания компьютерной базы данных по молекулярной спектроскопии органических соединений. На посту вице-президента Российской Академии наук, председателя Президиума Сибирского отделения РАН Валентин Афанасьевич Коптюг внес огромный вклад в развитие научного и экономического потенциала Сибири, укрепление творческих связей и добрых, взаимоотношений с Национальной Академией Белоруссии и Республики Беларусь. В память о Валентине Афанасьевиче Коптюге учреждения премия его имени, которая присуждается совместно Сибирским отделением РАН и Национальной Академией наук Беларуси. Валентин Афанасьевич умело сочетал научный поиск с педагогической и общественной деятельностью в Новосибирском университете и международных научных организациях. Коллеги и ученые видели в нем не только профессиональный, но и нравственный пример. Предметом его постоянной заботы были развитие, науки, сохранение окружающей Среды и другие важнейшие проблемы, стоящие перед человечеством. Желаем вам, дорогие друзья, новых достижений и надеемся на дальнейшее сотрудничество во имя процветания науки и единения наших стран».

Губернатор Томской области Кресс: «Томичи высоко ценят тот огромный, вклад, который внес Валентин Афанасьевич в сохранение, и развитие науки в Сибири и в Томске. Мы всегда бережно храним светлую память об этом замечательном человеке».

Губернатор Иркутской области Говорин: «Желаю коллективу Сибирского отделения и в дальнейшем оставаться верным идеалам Валентина Афанасьевича Коптюга, продолжателем его устремлений по возрастанию роли, значения и реального вклада науки в развитие экономики и социальной сферы Сибири и России. Творческих всем успехов, здоровья и счастья».

Председатель Народного хурала Республики Бурятия Семенов: «Неоценимо сделанное Валентином Афанасьевичем Коптюгом его формирование природоохранной политики в России. При его поддержке был создан Байкальский институт природопользования Сибирского отделения, призванный осуществлять научные подходы по охране озера Байкал и его регионов. Ему удалось добиться признания озера Байкал примером выдающейся пресноводной экосистемы и включить в список участков мирового наследния. Он является одним из авторов идеи составления экологических паспортов предприятий, в том числе, расположенных в зоне озера Байкал. Светлая память о великом ученом и гражданине Валентине Афанасьевиче Коптюге сохранится в наших благодарных сердцах».

Депутат Госдумы Швец: «Желаю всем его ученикам и последователям беречь заложенные академиком Коптюгом традиции, помня о его уроках бескорыстного подвижничества, служения родине, своему народу. Желаю сибирским ученым высоких достижений, неутомимости в научных изысканиях, уверенности в себе, веры в победу научной мысли и разума».

Президент нефтяной компании «Лукойл» Алекперов: «В день 70-летия академика, Героя социалистического труда, лауреата Ленинской премии руководство нефтяной компании «Лукойл» отдает дань уважения выдающемуся ученому, гражданину и патриоту своей страны, имя и яркая жизнь которого заслуживают увековечения и памяти благодарных потомков».

Ну, и так далее. Здесь есть депутат Государственной Думы Лигачев — читать выборочно нельзя, надо прочитать все. Я думаю, что все это будет потом опубликовано у нас в газете «Наука в Сибири».

Акад. Н. Л. Добрецов —

Спасибо. Прежде, чем начать смотреть фильм, я напоминаю, что после обеда в 15.30 отъезд на кладбище (автобусы от Малого зала) и в 16.30 открытие памятника Валентину Афанасьевичу на проспекте Коптюга, а в 19 часов у нас фуршет. Таким образом, мы начинаем смотреть фильм и еще раз увидим живого Валентина Афанасьевича.

Дом ученых СО РАН
Новосибирск
9 июня 2001 года