М.А.Садовский

НЕ ОГРАНИЧИВАЯСЬ ТЕОРЕТИЧЕСКИМИ ИССЛЕДОВАНИЯМИ

Садовский Михаил Александрович (1904-1994) - академик. В 1960-1988 гг. - директор Института физики Земли АН СССР. Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии и Государственной премии СССР.

Первое знакомство с Михаилом Алексеевичем, перешедшее далее сначала в дружбу, а затем и в родственные отношения, произошло в начале войны при наших встречах в Управлении противовоздушной обороны в Москве (УМПВО), где мы оба консультировали по вопросам действия ударных воздушных волн взрыва. Я, естественно, представлял себе, что такое Лаврентьев, знал, например, таких его учеников, как М.В.Келдыш, А.Ю.Ишлинский и др. Поэтому мне казался странным его интерес к задачам ПВО. Я не удержался удовлетворить свое любопытство и спросил о причинах, заставивших его заняться изучением действия взрыва. В объяснение он привел две причины. Во-первых, сказал он, ему здесь обещали предоставить в распоряжение мотоцикл и, во-вторых, пришло время подумать о выборе нового направления деятельности. Для математика, сказал Михаил Алексеевич, раньше, чем для других специалистов, кончается период творческой деятельности, математик, как стареющая балерина, должен вовремя найти новое поле для приложения своих талантов.

Зная Михаила Алексеевича, я, конечно, не удовлетворился его объяснением, тем более что и в УМПВО во всякие дела он вкладывал характерную страстность, энергию, обнаруживая глубокое понимание наиболее важных направлении исследовании взрывных процессов.

Так, в этот период он обратил внимание на явление кумуляции энергии взрыва и создал свою классическую теорию кумуляции, объяснившую многие факты, ранее остававшиеся непонятыми, и заложившую методику расчета боеприпасов кумулятивного действия. Не ограничиваясь теоретическими исследованиями, Михаил Алексеевич принимал прямое участие и в разработке конкретных типов боеприпасов.

До сих пор не забуду, как во время войны он пригласил меня к себе в Новомосковскую гостиницу, обещая угостить куриными консервами. Жил он в номере, все стены и потолок которого были испещрены трещинами от взрыва авиабомбы, поразившего здание Новомосковской. Закусив, мы разговорились о делах, и он сказал: «Погоди-ка, я покажу тебе интересную вещицу», - подошел к своей кровати и вынул из-под матраса 122-миллиметровый артиллерийский кумулятивный снаряд своей конструкции. Я вытаращил глаза и спросил: «Как же ты его держишь под матрасом?» На что последовал ответ: «Не могу же я все время таскать на себе такую тяжесть, а вещь ведь все же секретная».

Не существовало для Михаила Алексеевича непреодолимых препятствий, если он был убежден в необходимости достижения цели. Нам ни разу не пришлось совместно выполнять какую-либо определенную работу, но мы неоднократно обсуждали друг с другом и вместе обдумывали планы ряда интересных исследований.

Так, в свое время возник вопрос о действии мощных взрывов в воде. Имевшийся опыт оказался явно недостаточным для планирования натурных исследований, и Михаил Алексеевич пришел к выводу о необходимости срочного проведения модельных экспериментов. Разговор шел на его даче под Москвой. Все задумались, и вдруг Михаил Алексеевич бодрым голосом заявил: «Поехали!» Куда, зачем? Оказывается, где-то в тридцати километрах он видел небольшое озерко или пруд, в котором, по его мнению, можно было бы организовать необходимые испытания. Поехали, конечно, ничего подходящего не нашли ни там, ни в двух других пунктах подобного рода. Однако импульс, данный сигналом «Поехали», даром не пропал, а привел к созданию серьезнейшей модельной установки для изучения действия подводных взрывов, которая ныне используется соответствующим ведомством для учебных и исследовательских целей.

В наших встречах с Михаилом Алексеевичем призыв «Поехали!» звучал не раз и не два. Именно с него начинались многие важные предприятия в области науки. Я бы сказал, что призыв этот особенно эффективно действовал на молодежь, всегда окружавшую его. Он как бы заранее убеждал в исполнимости начинаемого дела, и мне было приятно услышать повторение этого призыва первым космонавтом.

Умел Лаврентьев поднимать людей на дело. Он был центром, вокруг которого всегда собирались активные и ищущие сотрудники, готовые, не считаясь ни с трудом, ни со временем, участвовать в намечаемых им работах. Он никого не учил, он вместе со всеми, на равных, обсуждал намечаемые работы, спорил, соглашался, поправлял и сам принимал поправки. Организация любого дела, осуществляемого М.А.Лаврентьевым, была истинно демократической. Он пользовался не только глубочайшим уважением, но, что более редко бывает, искренней любовью сотрудников. Им восхищались, но не как недоступным кумиром, а как товарищем, первым среди равных.

Особенно ярко эти качества проявились в главном жизненном подвиге Лаврентьева - в создании Сибирского отделения АН СССР. Об этом много говорилось, многое написано, и не мне пытаться добавить что-либо особо важное. Но не могу не остановиться на одном качестве Михаила Алексеевича, определившем всю его многогранную деятельность, - на его любви к Родине, к России. Он был патриотом в лучшем смысле этого слова. Понимая, как никто другой, значение науки в устройстве и развитии современного мира, он проявил себя блестящим организатором научной деятельности в период работы в Академии наук Украины. Тогда во главе украинских коммунистов стоял Н.С.Хрущев, не раз пользовавшийся советами и консультациями Михаила Алексеевича. Между ними существовали взаимная приязнь и уважение, следствием которых явилось назначение Михаила Алексеевича председателем Совета по науке сразу после избрания Н.С. Хрущева генсеком КПСС. Михаил Алексеевич не скрывал глубокого удовлетворения назначением и много думал о том, как он развернет работу. Он как-то пригласил меня в отведенный ему в Кремле кабинет и поделился мыслями о путях развития советской науки, о необходимости вовлечения в сферу научно-хозяйственной деятельности государства огромных богатств Сибири, не раз повторяя слова М.В.Ломоносова: «Российское могущество прирастать будет Сибирью».

Встретившись с ним вновь примерно через полгода, я спросил Михаила Алексеевича о его деятельности в качестве советника Никиты Сергеевича по науке. «Что ты, - не без досады ответил Михаил Алексеевич, - какие там советы, он сам всем советы дает». Однако своих планов и надежд на развитие отечественной науки Лаврентьев не оставил и все силы и энергию направил на освоение возможностей, заложенных в Сибири. И в этом деле ему много помог Никита Сергеевич Хрущев. Образование Сибирского отделения АН СССР имеет уже свою историю, составленную многими летописцами. Первый из них - сам М.А.Лаврентьев, автор книги «Прирастать будет Сибирью» и журнальной публикации воспоминаний «Опыты жизни. 50 лет в науке». Поэтому отмечу только одну особенность этой истории - поразительное единодушие, с которым научная общественность Советского Союза приняла предложение о создании научного центра в Сибири. Призыв М.А.Лаврентьева поднял буквально все слои научного мира - от студентов, только приближающихся к началу научной деятельности, и младших научных сотрудников до пожилых ученых, со сложившейся системой научного мировоззрения, признанных во всем мире и, казалось бы, обеспеченных всем для нормального развития своих областей науки.

Не было в науке людей, созерцавших образование Сибирского отделения как бы со стороны. Я сам испытал это притяжение, бросившись в поток, стремящийся в Сибирь, и добился согласия своего ученого главкома Игоря Васильевича Курчатова на переход в Новосибирск и организацию там специального института по мощным взрывам. Правда, кончилось тем, что меня все-таки не отпустили, но ряд моих близких и любимых сотрудников, в том числе и Е.И. Шемякин (позднее - академик и председатель ВАК СССР), перебрались в Новосибирск - в Институт гидродинамики, Институт химической кинетики и горения, Институт горного дела. Никогда не теряя близких контактов, в основном с «Гидрой» (Институтом гидродинамики) и Вычислительным центром, наш Специальный сектор Института физики Земли участвовал в ряде совместных исследований по физике взрыва, а также в организации Научного совета по народнохозяйственному использованию взрыва, идейным руководителем и первым председателем которого был сам Михаил Алексеевич. Надо сказать, что его роль в развитии науки о взрыве еще не оценена полностью. До сих пор его идеи в этой области используются многими исследователями и приносят плоды не только общенаучного, но и большого производственно-экономического значения. Достаточно вспомнить такие работы, как сварка и упрочнение взрывом, образование каналов и гнезд под сваи, изучение цунами и многое, многое другое.

М.А.Лаврентьеву, крупнейшему математику, казалось бы, должны быть далеки вопросы производства, строительства, народного хозяйства в широком понимании этих отраслей человеческой деятельности. Однако он всегда был в курсе важнейших научно-производственных и хозяйственных проблем. Сам характер организованного им Сибирского отделения Академии свидетельствует о постоянной заботе Михаила Алексеевича - сделать науку полезной для народа.

Михаил Алексеевич и Вера Евгеньевна покидают Новосибирск - на год с небольшим. Провожают: М.М.Лаврентьев, Б.В.Войцеховский, И.Т.Глазырин. 1976 г.

Мне пришлось вместе с ним участвовать в десятилетней борьбе за противоселевую плотину вблизи Алма-Аты. Мы совместно с Казахвзрывпромом и нашим другом - инженером М.М.Докучаевым разрабатывали проект строительства плотины направленным взрывом. Дело развивалось успешно, но неожиданно возникла мощная оппозиция против взрыва. Значительная, но малокомпетентная группа противников проекта предсказывала всякие ужасы, которые возникнут в результате взрыва, и тем вызвала сомнение в возможности строительства плотины. Сторонники и участники проекта, в свою очередь, сорганизовались и последовательно разбивали и отвергали доводы противников. Не было среди них человека, более уверенного и авторитетного, чем Михаил Алексеевич. Его усилиями в немалой степени Алма-Ата и ее население были спасены от тяжелейшей катастрофы во время небывалого селя 1973 года.

Мы с М.А.Лаврентьевым были вызваны в это время в Алма-Ату и имели удовольствие убедиться на месте в справедливости наших соображений и полезности своих немалых усилий в борьбе за плотину. Плотина в урочище Медео вблизи Алма-Аты действительно является свидетельством успеха советских специалистов по взрывной науке, одним из признанных создателей которой, бесспорно, был Лаврентьев.

Многие ныне известные исследователи и производственники, работающие в области взрыва, гордятся тем, что могут называть себя учениками академика М.А.Лаврентьева. В частности, известная школа взрывников Украины целиком обязана ему развитием и достижениями.

Велики его заслуги во взрывном деле, но научно-прикладная деятельность этим далеко не ограничивалась. Будучи истинным натурфилософом, Михаил Алексеевич самолично и через работы своих учеников оставил глубокий след во многих областях науки и техники.

Хочу с грустью отметить, что он мог бы сделать и больше, если бы не преждевременная кончина, несомненно, ускоренная бессмысленным отстранением его в 1975 году от управления любимым детищем - Лаврентьевским Сибирским отделением АН СССР.

Моей мечтой было вовлечение Михаила Алексеевича в интересы геофизики. Отдельные беседы с ним надолго запомнились мне. Поразительную проницательность и чутье Михаил Алексеевич проявлял именно при рассмотрении наиболее общих свойств предметов обсуждения. Так, на мои попытки охарактеризовать существо ряда геофизических проблем он ответил замечанием, что основным свойством этих проблем является их несомненная связь с проблемами неустойчивости. Он сказал резче: «Вся твоя геофизика связана с неустойчивостью, и разделение ее на отдельные науки - сейсмику, гравиметрию и т.п. - едва ли способствует пониманию истинной жизни Земли».

Прошло уже много лет после этого разговора, но думаю, что сейчас тогдашние мысли М.А.Лаврентьева нашли новое отражение в путях, которыми идет геофизика. Жаль, что ему уже не пришлось увидеть это и принять участие в развитии геофизики - важнейшей для человечества науки.

		М.А.Садовский. Не ограничиваясь теоретическими исследованиями // Российская академия наук. Сибирское отделение: Век Лаврентьева / Сост. Н.А.Притвиц, В.Д.Ермиков, З.М.Ибрагимова. - Новосибирск: Издательство СО РАН, филиал «Гео», 2000. - С.388-392.



		ОГЛАВЛЕНИЕ • ФАЙЛ PDF