Академик В. Коптюг о принципах создания Российской академии

— Валентин Афанасьевич, возглавляемая вами рабочая группа, созданная Комиссией на науке и технике Верховного Совета РСФСР, завершила свою работу. С учетом нескольких туров обсуждения на заседаниях президиума АН СССР эта комиссия рассмотрела и одобрила представленный группой документ, содержащий основные положения по созданию и деятельности Российской Академии...

— Точнее, документ принят за основу для дальнейшей работы. Но первый, важный шаг, как говорится, сделан. В итоге труднейших дискуссий, с учетом точек зрения, высказывавшихся в прессе, и многочисленных письмах в наш адрес, удалось найти подходы, которые, если и не удовлетворят всех, то, по крайней мере, найдут, как нам кажется, понимание у многих.

— Честно говоря, верится с трудом. Когда в августе прошлого годя «Советская Россия» беседой с академиком Н. Моисеевым начала разговор о Российской Академии наук, вряд ли кто ожидал в последовавших откликах такой полярности мнений.

— Идея создания или, как многие считают, воссоздания Академии наук России давно будоражила умы многонациональной творческой интеллигенции Российской Федерации, ее граждан. Теперь же, когда во весь голос заговорили о духовных ценностях, об условиях современной жизни народов России, об их будущем, «прорвало» среди прочих и эту плотину.

Чем же обусловлен разброс мнений о будущем Российской Академии? Думаю, прежде всего, тем, что на территории республики работает Академия наук СССР. Практически все ее институты расположены в Российской Федерации. Поэтому некоторые полагают, что самостоятельная Академия наук России не нужна. Решение всех ее важнейших проблем может взять на себя академия союзная.

Не вдаваясь в детали, замечу, что эта точка зрения потому и вызвала волну споров, что на ее основе трудно выработать согласованную позицию — слишком ощутимы в нашей жизни следствия того, что Российская Федерация в течение длительного времени «обслуживалась» не своими, а союзными органами и структурами. Наука здесь не исключение.

Вторая причина — нарастание в научном сообществе неудовлетворенности, сложившейся структурой «управления» наукой в стране. Опасаясь элементов консерватизма и монополизма, присущих любым устоявшимся структурам, большинство принявших участие в дискуссии, высказывались за организацию Академии наук России на принципиально новых основах. Но то, какими они должны быть, каждый видит по-своему. Так что полярных точек зрения пугаться не стоит, в них просто нужно разбираться.

— Судя по всему, именно для этого в ноябре прошлого года была создана решением Комиссии по науке и технике Верховного Совета РСФСР ваша рабочая группа.

— Да, она должна была на основе всего многообразия мнений выработать обобщенные рекомендации.

— Хотелось бы, кстати, знать, кто входил в нее поименно.

— Пожалуйста. Пять членов Комиссии по науке и технике Верховного Совета РСФСР — депутаты Верховного Совета РСФСР: академик, главный ученый секретарь АН СССР И. М. Макаров, академик Н. Д. Кузнецов, члены — корреспонденты АН СССР Л. Н. Лавров, С. П. Непобедимый, профессор М. К. Магомедов; три председателя президиумов региональных отделений АН СССР: Уральского — академик Г. А. Месяц, Дальневосточного — академик В. И. Ильичев, Сибирского — академик В. А. Коптюг; министр высшего и среднего специального образования РСФСР, народный депутат СССР академик И. Ф. Образцов. В рабочую группу входили также заместитель Председателя Совмина РСФСР В. Г. Захаров, первый заместитель председателя Госплана РСФСР, депутат Верховного Совета РСФСР Н. П. Машьянов, председатель Комиссии Верховного Совета РСФСР по делам молодежи, депутат Верховного Совета РСФОР член-корреспондент АН СССР Ю. А. Жданов, заместитель министра финансов РСФСР М. А. Кожевников.

В списке много титулов, но привожу их исключительно в интересах упомянутой вами поименности.

Работали мы, как видите, недолго, но, смею вас заверить, чрезвычайно напряженно. В итоге комиссия единогласно одобрила представленный нами документ об основных принципах организации, и функционирования Академии наук РСФСР, ее целях и задачах.

— Очень хочется спросить попросту: ну, а каковы же они? Но, похоже, простота не для этого случая. Расскажите, пожалуйста, насколько ваша группа нашла взаимопонимание в Академии наук СССР. Не секрет ни для кого: идея создания Российской Академии была встречена в ней настороженно...

— Да, на этот вопрос надо ответить в первую очередь. Постепенно в ходе дискуссий выкристаллизовалась сбалансированная позиция, удовлетворившая обе стороны. Если ее сформулировать в нескольких словах, то это создание Российской Академии на первом этапе без институтов.

Какие принципы вкладываются в эту формулу? Прежде всего, общее мнение: разрушать сложившиеся структуры «большой» академии, играющей важную роль в нашей стране, опасно. Да и перевод значительного числа крупных, сложившихся институтов в состав будущей академии предопределил бы схему ее построения — воспроизведение традиционных структур, что на нынешнем этапе было бы неправильно.

Решение, конечно, необычное. Не скрою, что еще полгода назад я сам с трудом представлял Академию наук без собственных институтов. Довлеют над нами сложившиеся формы, ничего не скажешь. Но по мере обсуждения концепции создания Академии наук России я пришел к выводу, что правы именно те, кто рассматривает отсутствие в ее составе на этапе становления крупных научных комплексов не как зло, а как добро.

Возглавляя в течение десяти лет президиум Сибирского отделения АН СССР, я не понаслышке знаю, какой объем забот ложится на плечи только в плане поддержания и развития уже существующих структур. Эти заботы подталкивают к движению по наезженной колее и очень сильно затрудняют переход на принципиально новые формы организации науки. В общем, определяя концепцию, пришлось отказаться от «традиций».

— Но ведь идея «Российской Академии без институтов» не была среди популярных во время обсуждения на страницах печати, в научных коллективах...

— Уверен, что нас поддержат все, кто составит себе труд вникнуть в вопрос по-настоящему глубоко, с учетом всех сторон проблемы. Убежден, что на первом этапе становления Российской Академии, хочу подчеркнуть эти слова, подход — выбран верный. Думаю, что наше общество уже подошло к осознанию того, что решительность должна сочетаться с осмотрительностью. «Демаркационную» линию между Академией наук СССР и Академией наук РСФСР не следует проводить, разрушая сложившиеся связи институтов.

В обсуждавшемся документе подчеркнуто, что создаваемая академия в своей деятельности будет опираться на научно-исследовательские учреждения, подведомственные Совету Министров РСФСР, то есть финансируемые через него. Сегодня это три региональных отделения Академии наук СССР — Уральское, Сибирское и Дальневосточное, вузовская и отраслевая наука Российской Федерации. Под «двойное» управление, с финансированием через Совмин РСФСР, предполагается перевести и научные центры Академии наук СССР в северной, центральной и южной зонах европейской части РСФСР, за исключением находящихся в Московской и Ленинградской областях. Все это и будет составлять опору для будущей Российской Академии и, естественно, для правительства России.

Основной принцип деятельности новой академии будет состоять в том, что в качестве главного рычага объединения и координации сил российской науки станут использоваться не административные методы, а методы целевого финансирования на конкурсной основе через научно-исследовательские программы, проекты.

Такой вариант «управления» наукой у нас в стране только еще осваивается, хотя он давно и успешно используется во многих странах.

В сегодняшней ситуации надо прежде всего мобилизовать те потенциальные возможности, которые в России уже имеются. Ведь в подведомственных Совмину РСФСР организациях только в области общественных, естественных и технических наук работают многие тысячи докторов наук и большая армия кандидатов наук. Их объединение на решении приоритетных задач, создание им условий для творческой деятельности, включая и содействие развитию материальной базы — наиболее эффективный путь организационной деятельности будущей академии.

— Мысль ясна. На первом этапе организации Российской Академии наук найден компромисс. Можно спорить о том, насколько он конструктивен. Но, читая документ, выработанный вашей группой, замечаешь, что в отношении Москвы и Ленинграда остались определенные неясности. Под «двойное подчинение» научные центры, расположенные там, не попадают. Почему такая избирательность, Валентин Афанасьевич? Ведь Москва и Ленинград вроде бы еще из состава России не вышли?

— Надо принять во внимание, что Московская и Ленинградская области имеют в нашей стране особый статус. Кроме того, в Москве и Ленинграде расположен основной потенциал Академии наук СССР. Естественно, что с ним надо активно взаимодействовать, но, учитывая согласованный «раздел сфер влияния», опираться здесь следует прежде всего на учреждения науки, подведомственные Совмину РСФСР.

— Не следует ли из сказанного, что и кадровый состав академии будет формироваться только из ученых, работающих в подведомственных Совмину РСФСР научных учреждениях?

— Нет. В документе записано, что выборы в действительные члены и члены-корреспонденты Академии наук Российской Федерации проводятся из числа выдающихся ученых, работающих в любой организации, расположенной на территории РСФСР. Замечу, что избрание в будущую академию представителей научных коллективов союзной подчиненности — еще один из важных элементов формирования условий для эффективного взаимодействия «большой» и республиканской академий в решении приоритетных задач РСФСР.

— В сложившейся ситуации рабочей группе, как говорится, не позавидуешь. Тем не менее, будем считать, что щепетильный вопрос разграничения сфер влияния и деятельности между АН СССР и РАН таким образом будет разрешен. С чего тогда начнет свою работу последняя, каковы ее цели и задачи?

— Мы считаем, что Академия наук Российской Федерации призвана содействовать не только развитию фундаментальных и прикладных исследований по приоритетным направлениям, ускорению реализации достижений, науки в практике, но и выработке и реализации в РСФСР единой научно-технической, экологической, экономической, социальной и культурной политики.

Если же переложить эту достаточно сухую формулировку на язык публицистики, то создаваемая академия должна будет всеми силами способствовать сохранению и последующему процветанию России и ее жителей. Таковы цели.

Втянувшись в решение неотложных конкретных задач, сопряженных с процессом перестройки, общество как-то стало забывать, что в долгосрочном плане без опоры на науку, научно-технический прогресс перестройка, включая и развитие духовной сферы, невозможна. Особое значение в силу известных причин это имеет для Российской Федерации.

Важнейшая организационная задача — это интеграция академической, вузовской и отраслевой науки России. Разделение науки на эти три сферы — один из крупнейших стратегических просчетов научно-технической политики нашей страны. Именно поэтому задача обеспечения через новые организационные формы и целевое финансирование интеграции трех отрядов российских ученых ставится перед будущей Академией наук на первое место. Без этого просто немыслима реализация единой научно-технической политики в России.

На этапе становления стоит подумать и о том, какие организации потребуются новой академии прежде всего. По мнению рабочей группы, должны быть те, которые способствуют выполнению интегрирующей функции. Это могут быть междисциплинарные научно-исследовательские учреждения, современные структуры информационного обеспечения науки, народного хозяйства и культуры, центры коллективного пользования уникальным оборудованием, республиканские и межведомственные региональные центры и организации, способствующие ускорению научно-технического прогресса.

Должен получить развитие накопленный к сегодняшнему дню совместный опыт академической науки и высшей школы в деле подготовки кадров. Мне представляется, надо идти на эксперимент, соединив в одном из регионов республики академические учреждения с научной и образовательной системами высшей школы в единый комплекс. Конечно, такой эксперимент должен быть тщательно подготовлен, но условия для него, по мнению многих, созрели.

— Валентин Афанасьевич, акцент на интеграцию консолидацию всех научных сил РСФСР сегодня, когда велики центробежные силы в обществе, бесспорно, очень актуален. Вовлечение в сферу внимания будущей академии вопросов образования тоже можно приветствовать. Но не упустили ли вы за всем этим необходимость усиления гуманитарных направлений в науке, расширения связей науки и культуры? Ведь только на этом пути возможно формирование должного заряда гражданственности для преодоления равнодушия, а то и цинизма по отношению к родной земле и своему народу.

— Нет, это не забыто. Усиление развития гуманитарных направлений среди первоочередных задач. Особое внимание тем направлениям, которые содействуют сохранению и развитию национальных культур народов и гармонизации межнациональных отношений. По-нашему мнению, серьезное внимание гуманитарному крылу должно быть уделено и при формировании кадрового состава Академии наук России.

Полагаю, что развитию гуманитарных наук должна быть посвящена одна из целевых программ будущей академии. Необходимо внимательно рассмотреть, провести буквально инвентаризацию всего научного потенциала РСФСР в этой области в целях его интеграции и усиления.

— Будут ли в Российскую Академию избирать писателей?

— Думаю, это имело бы серьезное значение для гуманизации науки в целом.

— Теперь хотелось бы коснуться вопросов предполагаемой структуры Академии наук России...

— Создание в свое время Сибирского, а затем Уральского и Дальневосточного отделений АН СССР позволило нащупать перспективный региональный подход к организации науки на огромной территории РСФСР. Учитывая имеющийся опыт и специфику экономических, социальных и национальных проблем различных регионов Российской Федерации, признано целесообразным строить организационную структуру новой академии с ориентацией на экономические районы РСФСР.

Таких районов 11 — Северный, Северо-Западный (включая Ленинград), Центральный (включая Москву). Волго-Вятский, Центрально-Черноземный, Поволжский, Северо-Кавказский, Уральский, Западно-Сибирский, Восточно-Сибирский и Дальневосточный.

В экономических районах предполагается создать региональные научно-координационные советы Академии наук России. В их состав будут входить не только работающие в данном регионе члены-учредители и члены Российской Академии наук, но и наиболее авторитетные в научном плане представители всех трех сфер науки, не являющиеся членами Академии наук. На них предполагается возложить анализ региональных проблем, разработку рекомендаций по путям развития науки и научно-технического прогресса, формирование региональных блоков общих целевых программ фундаментальных и прикладных исследований Академии наук России.

Прообразом таких советов может служить действующий при Сибирском отделении АН СССР научный совет по комплексной научно-исследовательской программе «Сибирь».

По мнению рабочей группы, организацию новой академии надо начинать «снизу» — с формирования региональных советов. Это очень важно.

Второй уровень организационных структур — научные советы при общем собрании Российской Академии. Это в какой-то мере аналоги специализированных отделений «большой» академии. Предполагается, что их будет пять: общественных (гуманитарных) наук, физических и математических наук, инженерно-технических наук, химических и биологических наук, наук о Земле. Они будут объединять членов-учредителей и членов Академии наук России соответствующих специальностей. Одна треть мест в советах заполняется докторами, избираемыми от региональных научно-координационных советов на определенный срок.

Высшим органом Академии наук РСФСР является Общее собрание ее членов, оперативное руководство осуществляет Президиум.

Принципиально новое здесь то, что к работе академии, помимо ее членов, на всех уровнях привлекаются другие представители научного сообщества. Они будут участвовать в решении всех вопросов, вплоть до выборов в академию. Первый этап выборов будет проводиться советами по наукам, и тот, кто не минует сей рубеж, дальше рассматриваться как кандидат в члены академии не будет. Доктора наук будут участвовать и в работе общего собрания, но с совещательным голосом.

— Но пока члены академии не избраны, как начнется этот процесс, кто его возглавит? Ведь от того, каким образом будет формироваться состав членов Академии наук России, будет зависеть многое, если не все.

— Вопрос непростой. При создании ряда республиканских академий первые действительные члены и члены-корреспонденты попросту назначались правительством республики. Этот путь, естественно, нам не подходит. Члены Академии наук России должны быть избраны после широкого общественного обсуждения их научных заслуг, сегодняшней творческой активности, вклада в решение проблем Российской Федерации. Но действительно, как обеспечить квалифицированную оценку кандидатов при выборах, когда еще нет членов Академии наук России? В обсуждавшемся документе рекомендовано пригласить достаточно большую группу членов Академии наук СССР в качестве членов-учредителей новой академии.

Предполагается, что они вместе с докторами наук, делегированными регионами в советы по наукам при Общем собрании разработают на основе общих принципов, утвержденных Президиумом Верховного Совета и Совета Министров РСФСР, временный устав будущей академии и примут участие в трех первых выборных кампаниях.

— Валентин Афанасьевич, можно сказать, что концепция создания Российской Академии достаточно ясна. Вы рассказали, ради чего, прояснили, как это будет делаться. Теперь вполне закономерен вопрос — когда? Оговорены ли какие-то конкретные сроки начала ее работы?

— Академия наук РСФСР должна быть учреждена высшим органом республики. Думаю, в ближайшее время концепция будет вынесена на обсуждение Президиума Верховного Совета РСФСР. После чего придется пройти еще достаточно большой путь. И начинать надо, как я уже сказал, в регионах.

— Определено ли в представленном рабочей группой документе точное название будущей академии?

— Нет. Но не скрою, что больше по душе название «Российская Академия наук», хотя против него выдвигается довольно много возражений.

Коптюг В. A. Наука компромисса: [интервью с пред. Президиума СО АН СССР, акад. В. А. Коптюгом / беседу вели В. Иваницкий, Н. Притвиц] // Наука в Сибири. — 1990. — N 4. — С. 2–3.