Как уже сообщалось, 6 января в Иркутске состоялась телевизионная пресс-конференция ученых СО АН СССР по проблемам Байкала. В ней приняли участие: председатель СО АН СССР академик В. А. КОПТЮГ, председатель президиума Восточно-Сибирского филиала, директор Института земной коры академик Н. А. ЛОГАЧЕВ, председатель президиума Красноярского филиала, директор Института леса и древесины академик А. С. ИСАЕВ, директор Сибирского энергетического института академик Ю. Н. РУДЕНКО, директор Института географии член-корреспондент АН СССР В. B. ВОРОБЬЕВ, директор Байкальского экологического музея член-корреспондент АН СССР Г. И. ГАЛАЗИЙ, исполняющий обязанности директора Лимнологического института член-корреспондент АН СССР М. А. ГРАЧЕВ, директор Сибирского института физиологии и биохимии растений член-корреспондент АН СССР Р. К. САЛЯЕВ, заведующий лабораторией Института земной коры член-корреспондент АН СССР В. Л. СОЛОНЕНКО, заведующий отделом Института экономики и организации промышленного производства кандидат экономических наук Г. И. ФИЛЬШИН. Сегодня мы публикуем (с некоторыми сокращениями) изложение этой пресс-конференции. В Иркутске она шла с прямым выходом в эфир.

Экологическая стратегия

В. А. Коптюг: Сегодняшняя пресс-конференция — одно из мероприятий Сибирского отделения АН СССР, посвященных проблемам окружающей среды. Но прежде чем мы перейдем к ответам на вопросы — и те, которые нам были переданы заранее, и те, которые возникнут прямо здесь, я хотел бы сделать небольшое введение.

Сибирское отделение АН СССР, занимаясь многими конкретными проблемами в области охраны окружающей среды, в частности проблемами озера Байкал, в то же время старается выработать некоторую общую концепцию и общие научные подходы к решению экономических проблем народного хозяйства. Экологическая обеспокоенность человечества стала стремительно нарастать в последние 10-15 лет. Активно обсуждаются перспективы глобального потепления климата в связи с накоплением в атмосфере некоторых химических веществ, причины образования и возможные последствия возникновения дыры в озоновом слое Антарктиды, вопросы трансграничного и трансконтинентального переноса выброшенных промышленностью в атмосферу загрязняющих веществ и, как следствие, выпадение кислотных дождей на территории других стран. Примерно в это же время резко обострилась экологическая ситуация и у нас в стране. Но особое внимание эти вопросы привлекают в последние два года, когда благодаря развитию гласности стала более доступной информация о степени поражения природы, об уровне загрязнения окружающей среды. Наши беды в этой области достаточно хорошо известны. Бесконтрольные рубки леса, заполнение водохранилищ, когда в их ложах не сведен лес, бездумная мелиорация, ведущая к засолению и потере земель, проблемы Арала и Кара-Богаз-гола, загрязнение рек и атмосферы городов.

Рассматривая конкретные, пусть даже самые острые проблемы, в частности, сегодня — байкальскую проблему, надо порой оторваться от конкретики и взглянуть на ситуацию в целом, чтобы понять, откуда экологическая напряженность берет свое начало. Когда мы обсуждаем конкретные ситуации, то чаще всего в сферу внимания попадают несовершенство и незавершенность очистных сооружений. Это очень важный аспект, пуск предприятия без очистных сооружений — вещь абсолютно недопустимая. Но не это самое главное. Чтобы осознать масштабы того, что нам предстоит сделать, чтобы улучшить экологическую обстановку, нам надо понять, что экологическая напряженность берет свое начало в сфере технологии. Очень многие наши беды происходят именно из-за отсталости, несовершенства технологии. И если мы посмотрим на экологическую проблему в стране в целом с этой точки зрения, то сразу станут ясны и ее масштабы, и масштабы ресурсов, потребных для ее решения.

Центральным Комитетом партии и Советом Министров СССР принято, как вы знаете, решение о разработке долгосрочной государственной экологической программы. В постановлении по этому вопросу прямо указывается, что основным стратегическим направлением решения проблем охраны окружающей среды является развитие малоотходных и безотходных технологических процессов для промышленности и сельского хозяйства.

Какие же перспективные рубежи при этом должны быть заложены в планы совершенствования технологий отраслей и конкретных предприятий? Мы должны быть реалистами, и поэтому нам следует опираться в первую очередь на лучший уровень, достигнутый в стране и мире или прогнозируемый на основании уже имеющихся результатов научно-технического прогресса.

Обычно мы ориентируемся на предельно-допустимые концентрации (ПДК). Но это внешняя характеристика того, что происходит за пределами предприятий в результате их деятельности. И мы не знаем, насколько соблюдение ПДК отражает совершенство технологии производства.

Сибирское отделение считает, что необходимо ввести экологические паспорта предприятий, в которых должны быть отражены удельные выбросы вредных веществ в воду и атмосферу или количество твердых отходов от данного производства на единицу продукции и соответствующие лучшие показатели предприятий-аналогов у нас в стране и за рубежом. Сопоставляя эти два параметра: сегодняшний уровень вредных выбросов предприятий на единицу продукции и лучший мировой, мы сразу увидим потенциальный экологический резерв — то, что может быть сделано в интересах экологии на каждом предприятии, и в целом по отрасли. Это очень важно для местных органов Советской власти, которые реально смогут судить о том, что делают на их территории министерства и ведомства для того, чтобы приблизить экологические показатели своих предприятий к лучшим достижениям. Это важно для самих министерств, это очень важно для правительства, которое получает реальную информацию о том, насколько серьезно работают министерства и ведомства в области охраны природы.

Вторая сторона — это вопрос экономики. Каждое предприятие, ориентируясь на экологические паспорта, должно оценивать, какое ресурсное обеспечение необходимо ему для поэтапного выхода на лучшие мировые уровни, и формировать соответствующую программу действий, являющуюся определенным компромиссом между желаемым и экономически возможным.

Нам представляется, что главная цель при формировании экологической программы того или иного региона — это минимизация негативного воздействия хозяйственной и производственной деятельности на здоровье человека и природу с учетом новейших достижений науки и техники, состояния и возможностей экономики и конкретных особенностей природы этого региона. В таком регионе, как Байкальский, экологические вопросы должны доминировать над экономическими, поскольку наше общество обязано сохранить особо ценные природные комплексы страны, в том числе Байкал со всей его уникальной экосистемой.

Реализация экологической программы требует непрерывного слежения за состоянием окружающей среды (то, что называется мониторингом). Как выясняется в последние годы, часто особо вредными оказываются не основные по объему компоненты выбросов, а те, которые присутствуют в очень незначительных концентрациях и не определяются обычными стандартными методами. Поэтому наряду с развитием приборостроения массового назначения необходимо создание экологических центров инженерного и научного плана, в которых должно развиваться, в частности, и уникальное приборостроение. Сибирское отделение хотело бы создать первый такой центр здесь, в Иркутске, на базе Лимнологического института. Мы уже приняли решение о создании отдела экологического приборостроения в одном из своих конструкторских бюро в Новосибирске с дальнейшим перебазированием его сюда и наращиванием его потенциала. Иркутский областной комитет партии предложение Сибирского отделения поддержал, и сейчас идет конкретная подготовка к созданию центра.

Конечно, долгосрочная государственная программа в области экологии будет действенной, если у нас будет единый государственный орган, ответственный за все аспекты охраны окружающей среды. Сегодня за состояние воздушного бассейна отвечает Госкомгидромет, за водные объекты — Минводхоз, за почвы — Госагропром и так далее. И получается, что «у семи нянек дитя без глаза».

Сейчас вопрос о едином государственном органе по охране природы рассматривается правительством, соответствующее решение должно появиться буквально в ближайшие дни.

Ученые СО АН СССР — Байкалу

В. С. Сбитнев, собкор, газеты «Известия»: — Со времени принятия известного постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР по Байкалу от 13 апреля 1987 года прошло уже достаточно времени для того, чтобы говорить о каких-то конкретных делах. Что сделано за этот срок сибирской наукой?

Н. А. Логачев: Не вдаваясь в детали, попробую охарактеризовать проделанную работу по основным позициям, в порядке записи поручений в названном постановлении о Байкале.

Во-первых, учеными Иркутского научного центра и Бурятского филиала подготовлены предложения для проекта генеральной концепции развития производительных сил в бассейне нашего священного моря. Главное назначение этой концепции — определить стратегию экономического и социального развития байкальского региона таким образом, чтобы и для природы, и для людей был обеспечен нормальный экологический режим, чтобы экологическая обстановка не усугублялась, а только улучшалась. Хотя суть этой концепции проста, разработка ее оказалась делом довольно сложным. После многократной обкатки различных положений концепции она была одобрена в принципе СОПСом Госплана СССР и Научным советом Академии наук СССР по биосфере, а сравнительно недавно для анализа и обсуждения на местах прислана в регион: в нашу область, в Бурятию и Читинскую область.

Вчера на заседании президиума филиала вокруг проекта концепции развернулась горячая дискуссия, в результате которой мы все-таки пришли к выводу, что этот проект вполне пригоден в качестве основы для дальнейшего уточнения и конкретизации.

Вторая работа, выполненная при участии 13 институтов Сибирского отделения, в том числе Иркутского научного центра — это научно обоснованные рекомендации для создания территориальной комплексной схемы охраны природы в бассейне озера Байкал. Они переданы генеральному разработчику этой схемы — институту «Гипрогор» Госстроя РСФСР.

Крайне ответственной и важной работой для будущего и настоящего является создание учеными Сибирского отделения «Норм допустимых воздействий на экосистему озера Байкал». Я могу продемонстрировать вам этот документ, который по постановлению должен был появиться к концу 1987 года и который был утвержден в качестве нормативного Академией наук СССР, Минздравом, Минрыбхозом, Минводхозом СССР и Госкомгидрометом уже к началу ноября, то есть досрочно.

Временный межинститутский коллектив в сжатые сроки предложил новые подходы к установлению норм, провел оценку различных источников загрязнения, расклассифицировал все токсиканты по степени их вредности и допустимости, разработал образцы экологических паспортов. Особенно хотелось бы отметить здесь инициативную работу члена-корреспондента АН СССР М. А. Грачева.

На основе подготовленных «Норм» проводится обновление правил охраны вод Байкала и естественных природных ресурсов его бассейна, новая редакция правил Передана Минводхозу СССР.

Академия наук имеет также поручение вместе с Министерством геологии СССР рассмотреть возможность избавления от промстоков Селенгинского целлюлозно-картонного комбината путем закачки этих стоков в подземные горизонты. Сейчас ведется бурение экспериментальных скважин. (Эти работы развернуты объединением «Бурятгеология». — Прим. ред.). Какова будет восприимчивость пластов, мы пока не знаем.

В постановлении Центрального Комитета КПСС от 12 мая об ответственности лиц, ведомств, организаций, которые не очень аккуратно выполняли прежние постановления по Байкалу, была соответствующая запись и в адрес Академии наук. Сибирское отделение еще до выхода постановления организовало в составе Лимнологического института новый отдел физико-химической биологии, который был там жизненно необходим. Потому что без современной биохимической базы, без высокоточных измерений всех веществ, которые попадают в Байкал в результате хозяйственной деятельности, осуществлять дальнейший мониторинг и строить политику в отношении охраны нашего уникального озера уже нельзя. Проведены и другие преобразования.

Близок к завершению лабораторный корпус Лимнологического института, необходимый уже сегодня, я надеюсь, что строители в 1988 году после ряда срывов все-таки его закончат. В перспективе и создание экспериментального корпуса с современным музеем на Листвянке, около прежнего здания Лимнологического института.

Концепция Байкальского региона

Г. К. Сапронов, собкор, газеты «Комсомольская правда»: — В постановлении по Байкалу намечено снижение загрязняющих атмосферных выбросов предприятий Иркутско-Черемховского промышленного региона, 10 процентов которых доходят до Байкала. Каким образом ученые Сибирского отделения думают решать эту проблему? Как это вписано в концепцию развития производительных сил Байкальского региона? И в связи с этим еще один вопрос: как в условиях самофинансирования, перехода на хозрасчет будут решаться вопросы финансовых отчислений предприятий на решение экологических проблем? Ведь не секрет, что когда речь заходит об экологии, у нас всегда один аргумент: не хватает средств.

В. А. Коптюг: В сводной рабочей группе Госплана, которая готовила проект генеральной концепции развития производительных сил Байкальского региона, Сибирское отделение представлял Г. И. Фильшин. Я попрошу его ответить.

Г. И. Фильшин: Хотел бы прежде всего подчеркнуть, что концепция развития байкальского региона, впервые в практике подготовки подобных документов, ориентирована на решение экологических проблем как на главную, целевую задачу. Думаю, что этот опыт будет в дальнейшем использован и для других регионов страны. При этом пришлось отказаться от многих стереотипов, кардинально пересмотреть предложения, которые были подготовлены ранее, в частности по Бурятии, по Забайкалью, так как в них не в полной мере были учтены экологические требования. Это очень важное, на наш взгляд, достижение в подготовке прогнозных документов.

В проекте концепции особо рассмотрены те объекты, которые сегодня нарушают экологическое равновесие в регионе, и на них сосредоточено главное внимание. Было выделено четыре таких объекта: Байкальский целлюлозный комбинат, Селенгинский промышленный узел, включая город Улан-Удэ, участок Байкало-Амурской магистрали, примыкающий к озеру, Иркутско-Черемховская зона. Говоря об этой зоне, приходится, к сожалению, констатировать, что меры, предусмотренные постановлением, в полной мере задачи очистки воздушного бассейна этих городов не решат. Поэтому сейчас институты Сибирского отделения с участием других организаций разрабатывают в этих целях дополнительные предложения. Значительные выбросы в этих городах связаны главным образом с тем, что их промышленные предприятия не подвергались техническому перевооружению в течение примерно четверти века, оборудование устарело. Например, на Ангарском нефтеперерабатывающем заводе, одном из крупнейших в стране, лишь одна установка 60-х годов условно отвечает современным экологическим требованиям, остальные установки — более раннего времени и, безусловно, обеспечить высокий класс работы (с точки зрения экологии) не могут.

Большую озабоченность вызывает Иркутск. Это единственный из пяти городов Иркутско-Черемховской зоны, в котором за годы 12-й пятилетки выбросы в воздушную среду увеличились. Здесь требуется принятие специальных мер.

В целом мероприятия, которые могли бы привести к кардинальному изменению состояния нашего воздушного бассейна могли бы быть существенно быстрее сделаны, если бы заинтересованные министерства и ведомства учли региональные особенности этой территории. К сожалению, сейчас наблюдается определенная медлительность, тормозящая решение этих вопросов.

О. H. Руденко: Действительно, предприятия энергетики нашего региона, особенно теплоэнергетика, вносят заметный вклад в промышленные выбросы. Задача науки состоит в том, чтобы искать рациональные пути улучшения экологической ситуации.

Наиболее кардинальный и результативный путь для нас перевод всех источников тепловой мощности (котельных и ТЭЦ) на газ, а в зоне непосредственно примыкающей к Байкалу, — использование для производства тепла электроэнергии. Реализация этих мероприятий обеспечит резкое улучшение экологических условий.

Запасы газа в Иркутской области для этого достаточны. Есть, правда, некоторые технические трудности, но они преодолимы. Нужно ускорить предусмотренную постановлением по Байкалу газификацию теплоэнергетики и предприятий Иркутско-Черемховского региона.

В. А. Коптюг: Хочу обратить внимание на парадоксальную ситуацию. В концепции развития Байкальского региона заложена необходимость совершенствования технологии как основного рычага решения экологических проблем. Но министерства, у которых запросили данные о том, как они собираются совершенствовать свое производство на основании научно-технического прогресса, практически ничего не представили. И это очень беспокоит.

Второе обстоятельство. Когда формируются генеральная концепция и затем основные направления, разрабатываемые по этой генеральной концепции, они обсуждаются на сессиях областных краевых Советов. Необходимо уже в этот момент обращать серьезное внимание на возможность размещения того или иного планируемого производства по экологическим признакам. Сибирское отделение участвовало эпопее прекращения строительства Забайкальского апатитового завода, который оказал бы очень серьезное негативное влияние на озеро Байкал. С большим трудом удалось добиться решения о прекращении строительства этого завода, но ведь об этом надо было думать раньше, в период формирования и обсуждения основных направлений, предусматривавших строительство завода.

Есть один близко примыкающий к обсуждаемому вопрос, который был задан по телефону.

Е. С. Побережный, научно-исследовательский институт биологии Иркутского государственного университета: — Известно, что тяжелые металлы относятся к категории высоко опасных мутагенных соединений. Если разработка Холоднинского месторождения законсервирована, зачем при слиянии рек Холодной и Кичеры строится обогатительный комбинат?

В. П. Солоненко: Вопрос о Холоднинском свинцово-цинковом месторождении внимательно рассматривался Научным советом СССР по проблемам БАМа и там пришли к выводу, что в ближайшем десятилетии оно не должно разрабатываться, так как промышленные отходы оказали бы губительное действие на Байкал. Обогатительная фабрика, насколько нам известно, там не строится. То, что вы видели, это, возможно, оборудование скважины — разведка месторождения продолжается.

В. А. Коптюг: Хотел бы ответить на вопрос Г. К. Сапронова о том, как будут финансироваться исследования и работы по экологическим программам после того, как предприятия (многие — с 1 января этого года) перейдут на хозрасчет. Вопрос действительно очень не простой. Но вот на что мы должны опираться. В законе о государственном предприятии, который тоже вступил в силу с 1 января этого года, в статье 20 записано: «Предприятие обязано в интересах настоящего и будущего поколений советских людей обеспечивать эффективное использование и воспроизводство природных ресурсов, бережно пользоваться ими в соответствии с целями, для которых они ему предоставлены, охранять окружающую среду от загрязнений и других вредных воздействий, осуществлять организацию производства на базе безотходных технологий как главного направления обеспечения сохранности природной среды». В этой ситуации появляются рычаги, которые позволяют воздействовать на предприятие. Теперь совершенно по-новому будет восприниматься предприятием штраф за загрязнение окружающей среды или нанесение ей другого ущерба. Местные органы власти, на которые возлагается контроль и ответственность за выполнение теми или иными производствами природоохранных мероприятий, могут использовать эту систему рычагов. Правда, она должна быть дополнена развитием правовых основ — у нас юридические основы природоохранного законодательства пока что не развиты. Возбуждение уголовного дела по загрязнению Ладоги — это начало выработки судебной практики по преследованию за преступления против природы. Конечно, мы не можем опираться только на административные и правовые рычаги. Должны быть включены в действие и экономические факторы — плата за все ресурсы, в том числе за воду, прогрессирующие штрафы за загрязнение и ущерб окружающей среде. Все эти средства должны затем направляться, как нам кажется, в фонд долгосрочной экологической программы для финансирования необходимых работ и исследований. Выработка всей детальной структуры природоохранного механизма — это дело ближайших лет. У нас, конечно, будут здесь в первый период серьезные трудности.

Г. И. Фильшин: В проект генеральной концепции развития байкальского региона по предложению Сибирского отделения уже заложено создание специального экономического механизма, стимулирующего природоохранную и природовосстанавливающую деятельность. Предполагается и целевое финансирование, и выделение средств из резерва заинтересованных министерств, и создание специального регионального фонда стимулирования.

Как принимаются решения

М. С. Черкасова, сотрудница Иркутского вычислительного центра СО АН СССР: — Как на сегодня обстоит дело с водоводом для сброса так называемых очищенных сточных вод БЦБК в Иркут?

В. А. Коптюг: Ситуация в целом вам известна. Вопрос этот рассматривался учеными Иркутского научного центра, затем, когда стали доступными материалы технико-экономического расчета по этому проекту, — на заседании Президиума Сибирского отделения АН, который дал заключение о нецелесообразности строительства трубопровода. Президиум Академии наук признал заключение Сибирского отделения обоснованным и, соответственно, вышел в правительство с просьбой рассмотреть вопрос о целесообразности строительства. Далее события разворачивались следующим образом. Сюда, в Иркутск, в конце декабря была направлена правительственная комиссия во главе с заместителем Председателя Совета Министров СССР, председателем Государственного комитета СССР по науке и технике Б. Г. Толстых. Познакомившись на месте с состоянием дела, комиссия согласилась с теми доводами, которые выдвигались иркутскими учеными и Сибирским отделением. Далее вопрос будет рассматриваться правительством и Центральным Комитетом, думаем, в самое ближайшее время.

Н. А. Логачев: Разрешите мне добавить несколько слов, поскольку я был делегирован Сибирским отделением в состав последней комиссии, работавшей в Иркутске. Атмосферу работы комиссии, сделанные ею коллегиальные выводы, обсуждение, состоявшееся в областном комитете партии в присутствии не только официальных лиц, но и представителей общественности и прессы, мы воспринимаем как приближение к принятию окончательного решения о прекращении проектирования и строительства трубопровода.

М. С. Черкасова: — Еще один вопрос. Кто ответит за тот ущерб, который был причинен природе Байкала во время начала строительства водовода?

В. А. Коптюг: Вопрос справедливый, но не простой. Я думаю, что он будет рассмотрен, когда правительство и Центральный Комитет партии будут решать: — строить или не строить. В вопросе об ответственности важно определить, кто явился инициатором, кто вложил это предложение в постановление. Некоторые говорят, что это предложение сделано Сибирским отделением. Должен сказать прямо: это не так. Сибирское отделение действительно в свое время выдвигало предложение о строительстве трубопровода как средства уменьшить давление на Байкал, если абсолютно невозможно закрыть или перепрофилировать комбинат. Когда правительственная комиссия, которая работала здесь, в Иркутске и Улан-Удэ, пришла к заключению о необходимости перепрофилирования Байкальского комбината, естественно, для Сибирского отделения вопрос о трубопроводе отпал. Более того, я как председатель Отделения, участвовал тогда в работе одной из подготовительных групп, которая дала заключение о нецелесообразности строительства трубопровода.

Ю. М. Багаев, главный редактор Восточно-Сибирского книжного издательства: — Нашим издательством в конце минувшего года выпущена книга «Слово в защиту Байкала», она еще не поступила на прилавки магазинов, у меня в руках сигнальный экземпляр. В ней собраны материалы дискуссии по проблеме Байкала, которая развернулась в 60-х годах и которая, как известно, протекает и поныне. В этой дискуссии приняли участие такие писатели и ученые, как В. Распутин, М. Шолохов, Ф. Таурин, К. Седых, академик А.А. Трофимук и другие. В их статьях и выступлениях очень аргументировано доказывается, что нельзя было начинать строительство целлюлозно-бумажного комбината на Байкале. Я хотел бы спросить: почему все-таки комбинат на Байкале был построен и каковы гарантии того, что не произойдет по отношению к общественному мнению то же самое при решении вопроса о перепрофилировании комбината? Что должны вы и мы, журналисты, делать для того, чтобы этот вопрос был решен положительно?

В. А. Коптюг: Я думаю, что к концу нашей встречи еще коснемся вопроса о том, что мы должны делать, чтобы без должной экспертизы крупные народнохозяйственные объекты не начинали строиться. Вопрос о том, кто виноват в принятии решения о начале строительства, сложен. С самого зарождения этого проекта М.А. Лаврентьев, А.А. Трофимук, Г.И. Галазий, другие ученые Отделения выступали резко против. Сегодня, по прошествии более чем двух десятилетий, ясно, что строительство было ошибкой. Это признано. А вот кто конкретно виноват – не знаю. Виновата в значительной степени ситуация, которая была тогда в стране и которую мы сегодня пытаемся изменить в ходе перестройки. Были и конкретные люди, которые принимали решения. Но чтобы назвать их, нужны специальные документальные изыскания.

А. А. Кошелев, сотрудник Сибирского энергетического института: — Насколько мне известно, из редакции генеральной концепции, которую вчера обсуждали в президиуме филиала, исчез пункт о создании Байкальского электроэнергетического кольца. Кроме того, там существенно занижена потребность в газе, хотя газификация — это радикальный и реальный путь уменьшения вредных выбросов. Вопрос вот в чем. Часто ученых упрекают: «вы не предупредили, не сказали, не разработали». Здесь ученые Сибирского отделения как раз разработали, предупредили. А кто-то это убрал. Так не нужно ли нам сейчас, пока документ еще не принят, обсудить эту генеральную концепцию достаточно широко, с участием в том числе и тех, кто ее разрабатывал. Послезавтра поздно будет обсуждать, надо будет выполнять.

В. А. Коптюг: Как уже говорил Н.А. Логачев, вчера на заседании президиума Восточно-Сибирского филиала, где обсуждался этот вопрос, пришли к выводу, что в целом предложенный проект концепции учитывает основные предложения Сибирского отделения Академии наук. Хотя этот документ, естественно, очень общий. Договорились его в основном одобрить, но обязательно подготовить силами Восточно-Сибирского филиала наиболее серьезные замечания. Представитель Сибирского отделения будет принимать участие в дальнейшем рассмотрении этой концепции.

По многим вопросам обсуждение в областях и краях развернется, когда будут формироваться основные направления. Именно туда должны быть записаны конкретные вещи, которые надо будет пробивать, во многих случаях, именно пробивать, через министерства с помощью правительственных и партийных органов.

Парки и леса, нерпа и омуль

В. А. Коптюг: Среди заранее заданных есть вопрос, касающийся статуса национальных парков для Байкальского региона.

В. В. Воробьев: Рациональное использование многих ресурсов в бассейне Байкала, конечно, невозможно без создания здесь особо охраняемых территорий. Здесь существуют три заповедника, охотничьи заказники, памятники природы, теперь приступили к организации двух национальных парков. Национальный парк является формой охраны уникальных ландшафтов и их использования в рекреационных, культурных, научных целях. Территория парка будет разбита на зоны в соответствии с режимами использования: первая — заповедная, вторая — доступная для туризма и экскурсий, третья — где находятся турбазы, четвертая — где допускается определенная хозяйственная деятельность, не вредящая парку.

Иногда считают: если парк, то туда не будет доступа людям. Это не так, но доступ этот надо ввести в определенные рамки. Иначе начнется деградация природы, как в бухте Песчаной.

Сейчас идет проектирование национальных парков, и мы должны активно в этом участвовать. Байкал — уникальный природный комплекс, требующий тщательной подготовки всех материалов. Президиум Сибирского отделения создал специальную экспедицию по охраняемой территории бассейна озера Байкал, которая должна обеспечить проектировщиков парка научными материалами.

На территории Байкала, Прибайкалья нет единства в использовании особо охраняемых территорий: заповедники подчинены одному хозяину, заказники — другому, национальные парки — третьему. Естественно, что возникает идея объединения всех природоохранных территорий под эгидой вневедомственного органа, который был бы представителем Совмина РСФСР.

А. С. Исаев: Без леса не было бы и Байкала. Лесное ожерелье является гигантским фильтром, который накапливает, регулирует и чистит воду, питающую Байкал. Институт леса и древесины совместно с Сибирским институтом физиологии и биохимии растений, Институтом географии и другими институтами Иркутского научного центра с начала 70-х годов интенсивно занимается лесным покровом бассейна Байкала.

Системы ведения хозяйства, которые нами предлагаются, разработаны на экологической основе и направлены на максимальное использование всех экологических разновидностей лесного покрова.

Уже приняты серьезные решения о прекращении рубок главного пользования в прибрежной зоне Байкала, разработана особая регламентация лесохозяйственных работ в районе Байкала. Та научная база и практические рекомендации, которыми располагает сейчас лесное хозяйство, вполне достаточны для того, чтобы и сохранить леса Байкала, и получить, при правильном, разумном ведении лесного хозяйства, комплексный эффект от леса. Ведь мы не можем перевести все лесные площади в заповедные зоны — люди должны иметь возможность пользоваться и лесом, и Байкалом, и всей природной средой. И такая система разработана.

Теперь о лесной проблеме более широко. Сейчас возникла очень большая озабоченность о состоянии и организации ведения хозяйства в наших лесах в целом по стране, потому что прорабатывается вопрос о создании нового управленческого органа — Гослеспрома СССР вместо существующих сейчас Минлесбумпрома СССР и Гослесхоза СССР. С моей точки зрения и с точки зрения ряда других специалистов лесного хозяйства, это решение не продуманное. При таком объединении рациональное ведение лесного хозяйства и охрана лесов неизбежно отойдут на второй план. Создастся обстановка, при которой потребитель — лесозаготовитель будет «заказывать музыку», станет главным хозяином в лесу. Мы сейчас ведем определенную работу по обоснованию нецелесообразности принятия такого решения.

Р. К. Саляев: Ученых и общественность особо волнует состояние лесов того региона, который примыкает непосредственно к целлюлозно-бумажному комбинату. На сегодняшний день, по данным снегосъемки и анализа растительности, ясно, что влияние промышленных выбросов, к сожалению, сказывается на достаточно большой территории – на расстоянии 100-140 километров от БЦБК, а по площади примерно на 200-240 тысячах гектаров. Это не значит, конечно, что завтра весь этот лес погибнет. Лес отмирает на значительно меньшей территории, порядка 13 тысяч гектаров, но это очень и очень беспокоит. Именно поэтому нужно реализовать меры защиты воздушного бассейна от выбросов как самого БЦБК, так и его ТЭЦ, перевод ее с угля на мазут, а потом желательно на газ, тогда это существенно оздоровит атмосферу. Без этого трудно говорить о сохранении природных ресурсов Байкала.

Житель Байкала: — Я житель Байкала и мой дед, сейчас ему 74 года, живет на Байкале. Что сотворилось на Байкале на наших глазах — это ужас. Я не знаю, есть ли среди вас, товарищи академики, рыбаки, истинные любители. Приятно, конечно, что вы умеете говорить, но мне лично и телезрителям хочется знать именно факты и какие меры будут принимать ученые. Сегодня на Байкале гибнет нерпа, люди боятся ловить хариуса, а про омуля уже и говорить нечего. Давайте эти проблемы поднимать ближе к гласности, ближе к населению, чтобы ученые непосредственно ехали на место. Мы пришли сегодня для того, чтобы решить эти проблемы быстрее, оперативнее, а вы тут продолжаете говорить.

В. А. Коптюг: Прежде всего, мы здесь как раз для того, чтобы вместе с вами обсудить положение дел. Я попытался во вступлении обрисовать всю сложность вопросов, которые предстоит решать всем нам: и ученым, и всей общественности, и правительству.

Второе: неправильно думать, что ученые не бывают на местах, без этого они работать не могут.

Третье: то, что ученые дают информацию общественности, телезрителям — это одна из форм гласности. Конкретно по нерпе и по омулю я попрошу ответить специалистов Лимнологического института. Об остальном поговорим позже.

М. А. Грачев: Заболевание нерпы на Байкале наблюдается, по расспросам очевидцев, с конца августа этого года. Сначала это были единичные случаи, потом они приняли более распространенный характер. Симптомы заболевания: нерпа становится малоподвижной. Она выходит на берег ослабленной до такого состояния, что ее можно поймать. Затем она или сама погибает, или, видя, что она все равно близка к смерти, ее добивают местные жители, чтобы воспользоваться ее шкурой и салом. Такие случаи наблюдаются по всему Байкалу — и у нас, и в самой северной части, в Нижнеангарске, и на Ушканьих островах, и всем побережье.

Мы считаем, что эта болезнь — эпизоотия довольно широкого масштаба. Точно определить количество погибших и болеющих животных сейчас трудно. Байкал еще не замерз, но берега у него уже во льду, и подсчитать погибшую нерпу крайне тяжело. Можно только оценить, что погибло несколько сотен животных.

Лимнологический институт занимается этим вплотную с начала декабря. Мы знакомились с обстановкой на Ушканьих островах, затем работали в Байкальске, где содержалась больная нерпа. Недавно она умерла, и ее отдельные органы тщательно исследуются. К этому делу привлечены — по долгу службы и под влиянием общественности — многие организации: зооветслужба, наш институт, некоторые академические институты Москвы, противочумный институт, ряд медицинских учреждений, Институт экологической токсикологии в Байкальске. Есть основания полагать, что это заболевание прямо не связано с какими-то химическими аспектами, с загрязнениями. Официальные справки свидетельствуют о том, что крупных разовых выбросов в это время не было, и клиника заболевания такая, что она же позволяет говорить об определяющем воздействии токсикантов (в частности, это подтвердили химические анализы органов погибшей нерпы).

Надо сказать, что подобных случаев на Байкале раньше не было. В мире эпизоотии среди тюленей встречались — так, в 1979 году на Восточном побережье США из большого количества тюленей 450 погибло от вируса типа гриппа. (Отметим, что для установления диагноза по тюленям потребовалось более 4 лет. — Прим. ред.).

Г. И. Галазий: Я работаю на Байкале достаточно давно, примерно сорок лет, имел возможность пронаблюдать картину с омулем за все это время. Причина ситуации с омулем, как мне представляется, заключается в антропогенном воздействии на Байкал.

В начале 60-х годов на Байкале по образцу Азовского моря был начат лов омуля с помощью ставных неводов. Поскольку их ставят на мелководье, то такими неводами числом более сотни были перегорожены все пути миграции, пути нагула омуля вдоль берегов. За пять лет омулевое стадо было так подорвано, что возникла опасность истребления его как промысловой рыбы. Если раньше вылавливали до 60, 70, даже 90 тысяч центнеров, то в 1968 году — меньше 8 тысяч. С 1969 года промысловый лов омуля был прекращен. Казалось бы, должен был наступить скачок, повышенный рост стада. Но этого не произошло. В 1966 году был пущен Байкальский целлюлозный комбинат, начавшееся активное антропогенное воздействие затормозило восстановление омуля. Хотя поголовье и начало увеличиваться, но омуль стал менее плодовитым, стал медленнее расти, и полностью не восстановился до сих пор.

На нерестилищах в нижнем течении Селенги под влиянием токсичных стоков (г. Улан-Удэ и СЦКК) гибнет 95-97 процентов икры, а из тех икринок, что выживают, до 60 процентов рождаются уродливыми мальками. В итоге то мощное поколение омуля, которое было в свое время, не воспроизводится.

Роль общественности и средств массовой информации

В. А. Коптюг: В период развития гласности и демократизации общественность становится главной контролирующей силой, играет все большую роль в принятии важнейших решений. Достаточно вспомнить проблемы переброски части стока сибирских и северных рек, загрязнения Ладожского озера, принятие постановления Центрального Комитета партии и Совета Министров СССР по Байкалу.

Сегодня проявления экологической обеспокоенности общественности порой принимает довольно острые формы: демонстрации, блокировка строительства, порой конфронтация с местными советскими органами. Это, с нашей точки зрения, определенные издержки, которые неизбежны в период, когда мы переходим от сугубо административных методов управления к более демократичным формам жизни общества. Надо нам всем — и органам Советской власти, и общественности, и ученым, и средствам массовой информации учиться демократии. И если мы делаем ошибки, а это делают все стороны, то нам надо извлекать уроки из этих ошибок и не повторять их в будущем.

Нередко при общественных обсуждениях эмоциональное начало превалирует над рациональным. Но в любом варианте привлечение общественностью внимания к тем или иным проблемам экологической ситуации полезно уже потому, что побуждает местные органы Советской власти, соответствующие министерства и ведомства, науку плотнее и серьезнее заняться той или иной проблемой.

В. Г. Распутин справедливо отмечает, что отношение к природе — нравственная категория. Здесь эмоции неизбежны. И смею вас уверить, что, когда мы обсуждаем у себя в научной среде те или иные проблемы, наши выступления тоже достаточно эмоциональны, споры достаточно жестки. Но для принятия решения необходим трезвый анализ, потому что, как я вам уже говорил, решение все-таки обязательно будет компромиссом между нашим желанием и теми возможностями, которые предоставляет экономика. Поэтому хотелось бы, чтобы мы не только анализировали ситуации и вскрывали недостатки, но и искали пути решения вопросов. И чтобы в обсуждении появлялось бы все больше и больше конструктивных элементов, которые мы сообща бы вырабатывали.

Недавно Сибирское отделение проводило экспертизу по проекту Катунской ГЭС. Этот проект вызывает очень большую озабоченность у общественности. Может быть, у вас в Иркутске отзвуки этого меньше, а, скажем, в Новосибирске, Барнауле, Бийске эти вопросы обсуждались очень остро. На примере этой проблемы мы пришли к выводу, что общественное обсуждение необходимо сделать более организованным. В каком отношении? Прежде всего, надо предоставить общественности достаточно полную информацию по обсуждаемому вопросу. Здесь многое могли бы сделать средства массовой информации. Кстати говоря, по Байкалу они в прошлом и в последнее время давали очень много информации.

Что касается Катунской ГЭС, то мы начали в нашей газете «Наука в Сибири» публикацию материалов — от содержания самого проекта, включая сравнительные характеристики с другими гидроэлектростанциями страны, до заключения экспертной комиссии Сибирского отделения и ответов на все вопросы, которые поднимаются общественностью и прессой.

Такое последовательное, концентрированное обсуждение проблемы с освещением мнения специалистов и мнения представителей общественности, с нашей точки зрения, исключительно полезно. Почему? Потому что при этом очень быстро снимаются вопросы, которые уже имеют серьезное научное обоснование или достаточно проработаны. Одновременно выявляются вопросы, по которым необходимо проведение дополнительных научных исследований или проектной проработки. Например, по Катунской ГЭС один из таких вопросов связан с поведением при образовании водохранилища содержащихся в воде ртути и тяжелых металлов. Сегодня мы не готовы ответить на этот вопрос однозначно, поэтому нами сформирована на 1988 год специальная исследовательская программа.

Когда специалисты или представители общественности выступают в газете по тем или иным вопросам, то персонифицируется ответственность за ту или иную точку зрения. И, наконец, как мы считаем, самое главное: средства массовой информации (в данном случае газета «Наука в Сибири») предоставляют возможность любому члену общества, интересующемуся проблемой, на базе полученных сведений сформировать свою собственную точку зрения. Тем самым создается обстановка для сознательной творческой активности масс и принятия решений по тому или иному вопросу. Мы стараемся дополнять такую концентрированную публикацию материалов в газете пресс-конференциями типа проводимой сегодня. Мы предлагаем также проведение научно-общественных конференций со смешанным оргкомитетом (если конференция проводится на базе профильного института, то половина — от института, половина — от общественности), с предварительной проработкой программ и с последующим широким обсуждением. Это поможет нам быстрее отмести вопросы, которые не заслуживают обсуждения, сконцентрировать внимание на тех вопросах, по которым ответ сегодня не однозначен, и попробовать привлечь всю общественность к решению многих задач, на которые не хватает сил.

Сегодня говорилось о введении экологических паспортов, контроле за предприятиями, который может быть, в дополнении к государственному, и общественным — ведь каждый из нас где-то работает, на каждом предприятии есть свои экологические проблемы. Чрезвычайно важно эколого-экономическое просвещение. Сегодня, скажем, был поставлен вопрос в такой плоскости: «давайте плотины гидростанций разберем, рыбозавод ликвидируем». По существу, это призыв: «давайте кончать работать, уйдем от благ цивилизации вернемся к первобытной природе». Прогресс остановить нельзя и такую точку зрения, мы, естественно, разделить не можем.

Теперь самое главное, что здесь сегодня прозвучало. О6суждения могут быть плодотворными и действенными, если у общественности будет полная уверенность, что ни одно строительство крупного народнохозяйственного объекта не начнется до того, как будет проведена достаточно полная экспертиза и соответствующими компетентными органами будут объявлены результаты этой экспертизы. Если бы это было сделано по водоводу для сброса очищенных сточных вод Байкальского целлюлозно-бумажного комбината в реку Иркут, то, я думаю, многих острых форм проявления экологической озабоченности не было бы. Как добиться этого — наша с вами общая задача.

Теперь, как быть с вопросами, на которые мы не успели дать ответы? Я предлагаю следующее. Первое — продолжить такие пресс-конференции, на которые Н.А. Логачев всегда может собрать иркутских ученых. Второе — можно на многие вопросы дать ответы через газету «Восточно-Сибирская правда».

В заключение хочу вас поблагодарить, нам было очень интересно встретиться с вами, учитывая, что общественность города Иркутска имеет очень богатый опыт работы по проблемам охраны окружающей среды. Позвольте пожелать вам — и нам тоже успехов в деле сохранения уникального природного комплекса озера Байкал.

Подготовила Н. Притвиц

Проблемы Байкала: пресс-конференция в Иркутске / подготовила Н. Притвиц; [в конференции участвовали: В. А. Коптюг, А. С. Исаев, Ю. Н. Руденко, Г. И. Галазий, М. А. Грачев, Р. К. Саляев, В. Л. Солоненко, Г. И. Фильшин] // Наука в Сибири. — 1988. — N 3 (21 января). — С. 1,4,5,6.