Хотелось написать воспоминания о Самсоне Семеновиче Кутателадзе, но меня останавливало то, что, говоря о нем, придется упоминать и о себе. Но мало кто остался в живых из тех, кто знал его, как я, с 1931 г., с 16-летнего возраста и на протяжении всей его жизни. Наше знакомство началось с совместного обучения в течение двух лет в первом Ленинградском теплотехникуме, затем были 22 года исследовательской работы в ЦКТИ и дальнейшие периодические встречи. О научных заслугах Самсона Семеновича много написано его коллегами и друзьями, я же остановлюсь на его человеческих качествах. Ближе мы познакомились, когда совместно работали в одном здании: он на втором этаже, я на первом. Тогда еще у него не было своих сотрудников, и он начал вести исследования теплопередачи подземных теплопроводов в группе инженеров с А.А.Аронсом, А.Н.Ложкиным и др. Эта работа проводилась с 1932 г. по 1935 г. В это время мы часто с ним встречались, и каждый раз он мне с увлечением рассказывал о полученных результатах. По натуре он не был очень общительным, наоборот чаще всего был замкнут и сосредоточен на своих исследованиях. Я как-то его спросил: "Почему ты мне всегда рассказываешь о своей работе?" Он ответил, что ему интересны мои вопросы и, объясняя мне, он рассматривает свою работу еще с других позиций. Чаще всего наши беседы происходили в обеденный перерыв, когда сотрудники уходили в столовую. Самсон же никогда в столовую не ходил, а приносил с собой завтрак, который ему приготовляла мама, строго предупреждавшая, чтобы он не пользовался столовой. Так он привык питаться всухомятку, в конце концов испортил себе желудок и мучился, пока не попал в больницу, где ему вырезали часть желудка.

В этот период, работая творчески, Самсон выдвинул теорию, позволившую не только обобщить свои экспериментальные данные, но и привлечь материалы, полученные в Политехническом институте. К концу работы стало ясно, что фактическим руководителем в группе является Самсон, а не старшие по должности инженеры. Это приводило к известным трудностям во взаимоотношениях, но постепенно все утряслось. В этой первой работе уже проявился его талант исследователя.

По воскресным дням зимой мы ездили в Кавголово кататься на лыжах, обычно это была группа из 25-30 человек - коллег по ЦКТИ. Но как-то однажды мы поехали с Самсоном вдвоем, было начало зимы, снега еще было немного. И вот только мы приехали в Кавголово, как я заехал на вспаханное промерзшее поле и упал, да так ударился коленом, что образовалась рваная рана на коленной чашечке. Самсон, увидев мою рану, сказал мне: "Едем обратно, нужно к врачу".

Воскресный день и лыжную прогулку я ему, конечно, испортил, но он и виду не подал, а, наоборот, ободрял меня. Доехали мы до Финляндского вокзала, довел он меня до больницы, меня сразу же положили в операционную и скрепками сшили рану. Врач что-то ему сказал. До дома он меня вел под руку, так как нога в тугом бинте не сгибалась. Когда пришли домой, он моей маме так серьезно сказал: "Врач предупредил, что он должен лежать 6 дней, не двигая ногой, а на седьмой - обратно в хирургическую на съем зажимов". Мама его поблагодарила, и он уехал домой. След на ноге остался на всю жизнь, и мы с ним иногда вспоминали это происшествие. Вот тогда я лучше понял, какой он в глубине души добрый и внимательный человек. А ведь не все знали за ним такие качества. Это происходило потому, что в работе он знал намного больше, чем другие люди, и они считали его излишне амбициозным. На самом деле ему не хотелось тратить время на то, что ему было и так ясно.

Интересы его росли. Я видел, что передо мной очень талантливый человек, и я уже перестал его звать Самсоном, а называл только по имени-отчеству. Он же величал меня по имени и отчеству только на книгах, которые мне дарил, а так всегда обращался по имени.

После первой своей работы он стал разрабатывать основы моделирования теплопередачи при изменении агрегатного состояния вещества. Эта работа явилась логическим развитием первой работы. Он выдвинул новый критерий, представляющий собой отношение скрытой теплоты изменения агрегатного состояния к произведению удельной теплоемкости на разность температур, и начал цикл серьезных исследований. Он уже был руководителем группы и пригласил в нее впервые Л.М.Моложен, А.Н.Шренцеля, Ф.П.Минченко, а затем, по мере расширения работ, включились в исследования В.А.Зысин, В.М.Боришанский и др. Эти исследования стали хорошей научной школой для их исполнителей. Характерно, что из 10 докторов наук в физико-техническом отделе ЦКТИ половина была подготовлена Самсоном Семеновичем. Большим событием для сотрудников ЦКТИ и других институтов было проведение в 1938 г. первого совещания по моделированию тепловых устройств, организованного академиками М.В.Кирпичевым и М.А.Михеевым. Оно проходило с 1 по 4 июня 1938 г. в отделении технических наук Академии наук СССР. Я получил приглашение за N 48. Самсон Семенович должен был выступать в четвертый день с двумя докладами по результатам своих исследований, о которых я уже упоминал. Прибыли мы заранее и в свободное время гуляли по Москве, встречались с докладчиками. (Я обратил внимание на то, что Самсон Семенович ни одного просящего милостыню не пропускал, чтобы не дать ему денег.) Во время встреч с коллегами все к нему обращались с большим уважением. Доклады Самсона Семеновича прошли очень хорошо. О его работах говорил М.В.Кирпичев. Совещание проходило в очень теплой и дружеской обстановке. Закончилось оно принятием резолюции. После закрытия совещания всем участникам не хотелось расставаться, поэтому решили пойти в ресторан "Метрополь" ужинать. Это был один из лучших ресторанов Москвы. Мы сидели в ряд лицом к фонтану в центре зала. Самсон Семенович сидел во главе стола вместе с М.В.Кирпичевым и М.А.Михеевым. Они ценили его талант и всегда его поддерживали. Это совещание и встреча с большим числом коллег остались у меня в памяти на всю жизнь.

Талант Самсона Семеновича был настолько ярок, что получил всеобщее признание. Столь же ярким ученым его возраста был Я.Б.Зельдович, ставший академиком, не имевшим диплома об окончании института.

Все эти годы я проводил исследования струевых течений, развивающихся в поперечном потоке, и всегда консультировался у Самсона Семеновича, когда встречались трудности. Но эти исследования были прерваны в 1941 г. Великой Отечественной войной, когда мне пришлось участвовать в обороне Ленинграда. Вернувшись в 1946 г. в ЦКТИ после демобилизации, я узнал, что Самсон Семенович также участвовал в войне и получил пулевое ранение в ногу.

В 1953 г. мы с Самсоном Семеновичем расстались, так как я ушел из ЦКТИ и перешел по конкурсу на должность заведующего сектором теплофизики в Академию наук Эстонской ССР. Однако связи наши не потерялись, и я, когда бывал в Ленинграде, всегда консультировался у него по своей работе.

Однажды мы встретились в Москве в здании Академии наук оба обрадовались, и Самсон Семенович предложил мне посидеть Нескучном саду и побеседовать. Было это примерно лeтo 1957 г. Он рассказал мне, что ему предложили перейти на работу в Сибирское отделение Академии наук СССР, и поинтересовался моим мнением на этот счет. Я, конечно, понимал, что он положительно относится к этому предложению, и сказал, что в таком случае для него увеличится поле деятельности, а сам подумал, что это будет и большая польза для сотрудников, которые будут с ним работать. Если память мне не изменяет, он мне сказал, что предложение было от И.И.Новикова. Я порадовался за него и пожелал ему успехов. Позже я узнал, что Самсон Семенович работает в Новосибирске и что его избрали членом-корреспондентом Академии наук СССР. Он приезжал в Таллинн в наш Институт теплофизики и энергетики с группой академиков из отделения технических наук АН. Они курировали работы в технических институтах всех республиканских академий. При этом все заведующие секторами докладывали комиссии о результатах проводимых исследований и об их практическом приложении. К этому времени мною совместно с моими сотрудниками и аспирантами (у меня защитили диссертации 14 сотрудников) были закончены исследования струевых течений. По результатам этих исследований были разработаны два метода: расчет бездымного сжигания сланца в слоевых топках и расчет горелочных устройств для сжигания газа. Первый метод был внедрен на Таллиннской ТЭЦ. Второй метод был использован главным инженером проекта института "Оргэнергострой" К.М.Слоущером. По моему методу были рассчитаны и спроектированы горелочные устройства для котлов разных типов, переводимых на газ. Результаты превзошли все ожидания. Так, в Москве газ сжигался с химнедожогом 1,5% при избытке воздуха в 20%, а в энергосистеме Ленинграда газ сжигался без потерь при избытке воздуха в 5%. За эту работу все ее участники были награждены дипломами Научно-инженерного общества энергетиков. Это было достигнуто впервые и вопреки авторитетам ряда профессоров, которые выступали против этого метода. У К.М.Слоущера не было выхода: работы нужно было проводить, а метод не был признан авторитетами. Мы с К.М.Слоущером решили так: я буду подписывать под свою ответственность все проекты, а до этого он будет присылать ко мне своих проектантов, которых я подробно проинструктирую. Теперь этим методом пользуются все конструкторские бюро заводов и организаций, проектирующих котлы для сжигания газа.

Самсону Семеновичу понравились приложения наших исследований, о которых я консультировался у него. После двух дней работы группы академиков Самсон Семенович пришел ко мне, я показал ему результаты последних исследований. Они ему понравились, и он посоветовал мне писать книгу и защищать диссертацию, что я и выполнил в 1959 г., защитив докторскую диссертацию в ЭНИНе.

Выезжая на научные совещания в Югославию, Францию, Англию, США, я убедился, что иностранные ученые были очень высокого мнения о Самсоне Семеновиче Кутателадзе. Об этом я слышал от профессора Эккерта - руководителя отделения инженеров-механиков Университета Миннесота в городе Миннеаполисе, также от руководителя Университета инженеров-механиков штата Иллинойс в г. Чикаго профессора Хартнета, который показал мне доклад Самсона Семеновича, изданный в этом университете. Бесспорно, Самсон Семенович был ученым с мировым именем.

Самсон Семенович имел много правительственных наград, ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Все это он заслужил своим талантом и огромным трудом. Новосибирский институт вполне заслуженно носит имя академика С.С.Кутателадзе.

Очень жаль, что наука преждевременно понесла такую потерю, а мы лишились талантливого ученого и сердечного, доброго человека.