Проблема хозяйственного освоения окраин России имеет большую научную значимость и актуальность. Ее исследование позволяет раскрыть истоки дружбы русских и коренных жителей окраинных регионов, показать решающую роль народных масс в освоении заселяемых территорий и вклад в этот процесс русского крестьянства; исследовать развитие капитализма вширь в ходе колонизации окраин, а также влияние демографических факторов на этот процесс. Для нас эта проблема особенно актуальна в связи с предстоящей научной разработкой большой и важной темы «Исторический опыт освоения Сибири». Наиболее целесообразно процесс освоения исследовать на примере значительной по размерам территории и за продолжительный период. Этим требованиям соответствует монография Д.И.Исмаил-заде ^[1]. Принятые в ней широкие хронологические рамки исследования (30-е гг. XIX - начало XX в.) позволили рассмотреть изучаемые явления и процессы в динамике, а большие территориальные границы - показать порайонные особенности истории русских поселений в Закавказье.

Д.Исмаил-заде раскрывает методологическое значение трудов В.И.Ленина для исследования темы. На основе историографического анализа автор справедливо отмечает слабую изученность в советской исторической литературе переселений русских крестьян в Закавказье, обращает внимание на заметные успехи в исследовании аграрных отношений в этом регионе, подчеркивает важность трудов лингвистов о русских говорах в Азербайджане для изучения контактов переселенцев и аборигенов - аспект, часто упускаемый историками. В связи с этим важно подчеркнуть необходимость в предстоящей большой работе по обобщению исторического опыта освоения Сибири не упустить из виду исследования методами лингвистики контактов и связей русских, старожилов и переселенцев, с народами Сибири. Автор монографии формулирует важнейшее конкретно-методологическое положение о том, что экономические отношения в закавказской деревне могут быть глубоко и правильно поняты лишь при рассмотрении русских крестьян как органической составной части всего крестьянства Закавказья. Данным положением Д.И.Исмаил-заде последовательно руководствуется, и в этом - одно из важнейших достоинств ее работы.

Освоение окраин - заслуга русских и аборигенов. Испытывая положительное влияние русского народа, местные жители в свою очередь вносили большой вклад в общий процесс экономического и культурного развития. Лишь путем изучения взаимосвязей и взаимодействия трудовых традиций различных народов может быть раскрыт исторический опыт освоения Кавказа, Сибири и других окраинных территорий России. В связи с этим нуждаются в уточнении некоторые понятия. В исторической литературе, в том числе в рецензируемой книге (с.4), понятия «переселение» и «колонизация» трактуются как синонимы. На наш взгляд, их надо разграничивать. Переселения играли решающую роль в колонизации окраин, особенно в период капитализма, но первое понятие уже второго, ибо колонизация - это не только переселение, но и освоение окраин, в котором наряду с переселенцами участвовали старожилы и аборигены. Термин «колонизация» имеет классовый признак (крестьянская, правительственная колонизация) и экономический (земледельческая, промыслово-промышленная).

Достоинством монографии Д.И.Исмаил-заде является богатая и разнообразная источниковая база. Наряду с массовыми, нередко встречающимися материалами делопроизводственного и законодательного характера в ней использованы уникальные сведения регистрационных переселенческих пунктов в Тихорецкой и Баладжарах, данные экономических обследований переселенцев в Мугани. Большая работа по выявлению и обработке источников позволила автору дать приложения исключительной ценности и новизны - карту-схему мест проживания русского населения в Закавказье в 30-е годы XIX в. - 1916 г. и перечень 342 русских поселений с указанием численности их жителей в различные периоды (с.289-304). Историкам Сибири также предстоит обратиться к материалам Челябинской и Сызранской регистрации и проанализировать сохранившиеся материалы под новым углом зрения, с учетом земледельческого опыта и трудовых традиций переселенцев, использовать материалы их обследований, проведенных в Сибири в 1903-1904 гг., 1911-1912 гг. и др. История заселения окраины может быть полнокровной и убедительной, если показать районы и формы расселения, появление и развитие различных видов населенных пунктов (заимка, поселок, деревня, город и др.), а в конечном итоге составить карты заселения Сибири в отдельные периоды с указанием поселений и времени их возникновения.

Исследуя процесс переселения в Закавказье в 30-е гг. XIX в. - начале XX в., Д.И.Исмаил-заде впервые дает его периодизацию, выделяя три крупных этапа, разделенных началом 80-х гг. и 1904 г. В свою очередь, первый этап разделен на два периода: до- и пореформенный. В соответствии с этой периодизацией определена структура исследования, способствующая последовательному и полному освещению изучаемых вопросов. Главные из них - движение переселенцев, численность и размещение русского населения в Закавказье, его социально-экономические отношения и переселенческая политика царского правительства - впервые исследуются сквозным порядком, применительно ко всем трем этапам, что позволяет проследить динамичность событий, выделить общие и специфические черты каждого из этапов.

В первой части монографии исследуется переселенческое движение в Закавказье на первом и втором этапах его развития. Заслуживают внимания уточнения автора о времени появления первых русских поселений на территории Азербайджана (не в конце 30-х гг. XIX в., как считалось в литературе, а в начале 30-х гг.), выводы о численности, составе и размещении переселенцев в Закавказье в различные периоды (в связи с этим приводятся наиболее полные уточненные сведения), об их вкладе в развитие производительных сил края, о взаимно обогащающем влиянии русских и местных народов в области земледелия, скотоводства и ремесленного производства, быта, топонимики и др. Эти вопросы встанут перед исследователями при изучении колонизации и других окраин России, в том числе Сибири.

Д.И.Исмаил-заде рассматривает переселенческую политику на Кавказе как составную часть общего аграрного курса царизма, анализирует ее классовую сущность, изменение конкретных задач и методов реализации на разных этапах развития, раскрывает местные особенности (например, неодинаковость подходов к новоселам в различных местностях региона, предпочтение переселенцам из Предкавказья, а не из внутренних губерний Европейской России и др.). В тесной связи с политическим курсом самодержавия показано формирование системы управления переселенческим делом на Кавказе, ее отличие от аналогичных аппаратов в других регионах страны.

Вывод о формировании на рубеже XIX - XX вв. основ переселенческой политики на Кавказе и ее антинародном характере представляется доказанным. Еще К.Маркс высказал в «Капитале» мысль о возможности образования в колонизуемых районах аграрного перенаселения. Изучение переселений привело автора к выводу о наличии на Северном Кавказе в начале XX в. скрытого перенаселения и распространении на этот регион аграрного кризиса. Этот вывод расширяет представление о предпосылках революции 1905-1907 гг. в деревне и развитии здесь двух социальных войн.

В то же время некоторые положения представляются спорными. Характеризуя социально-экономические отношения в поселках старообрядцев и сектантов в 60-70-е гг., автор со ссылкой на X.А.Вермешева пишет, что «большинство русских крестьян вело хозяйство наемным трудом» (с.66), но среди нанимавшихся называет только разоренных русских крестьян, членов сект, которые в таком случае должны составлять меньшинство дворов. Можно предположить, что среди нанимавшихся были не только русские крестьяне, но и представители местного населения или некоторые наниматели одновременно и сами нанимались, т.е. был развит наем из нужды. В связи с этим можно поставить вопрос о том, проявлялась ли в Закавказье обратимость батрачества, отмеченная В.И.Лениным применительно к Сибири, когда переселенцы в первые годы по прибытии на новое место работали по найму, пока не заводили собственное хозяйство. Если проявлялась, как широко, каковы особенности этого явления на Кавказе?

В качестве единственной причины переселений на Кавказ названо малоземелье, но, как свидетельствуют приводимые в книге данные, 36% всех выходцев из Харьковской губернии составляли крестьяне, среднеобеспеченные землей (4-10 дес. на двор - с.99). Видимо, их переселение объяснялось другими причинами, связанными с процессом капиталистического разложения деревни в условиях пережитков крепостничества ^[2]. Отмечая возрастающее малоземелье в некоторых районах Кавказа, основной причиной этого явления автор называет переселенческое движение (с.111). На наш взгляд, это, скорее, следствие плохой организации переселений, а также крепостнических пережитков, которые увеличивали число самовольных переселенцев, не получавших земли на новом месте, и распространения аграрного кризиса. Видимо, сыграла свою роль и растущая концентрация земли в руках кулачества на Северном Кавказе в процессе его быстрой аграрно-капиталистической эволюции.

Во второй части монографии исследуются переселенческое движение, аграрные отношения в Закавказье, в том числе и в русской деревне в начале XX в. (1905-1914 гг.). Характеризуя причины, обусловившие изменение переселенческой политики правительства в сторону свободы переселений, автор отмечает остроту аграрного кризиса в деревне накануне первой российской революции, верно раскрывает классовую сущность закона от 6 июля 1904 г. и его ограниченность. В книге убедительно показано малоземелье крестьян Закавказья, рассмотрен ход реализации в этом регионе столыпинской реформы, отмечены ее особенности по сравнению с центральными районами страны. Сравнительный анализ материалов монографий Д.И.Исмаил-заде и Л.Ф.Склярова ^[3] может дать немало сведений для понимания общего в развитии переселенческого движения и землеустройства в годы столыпинской реформы в Закавказье и Сибири, а также для выявления специфических черт, присущих этим регионам.

Большой интерес представляет анализ заселения Мугани и сложившихся там социально-экономических отношений. Выводы о переселенцах как пионерах промышленного хлопководства, о народном опыте по выращиванию этой культуры и положительном влиянии на коренное население, крепнувших хозяйственных и культурно-бытовых контактах русских и местных народов, несмотря на русификаторскую политику царизма, о фермерском типе аграрно-капиталистической эволюции в северных районах Мугани - эти выводы представляются доказанными и ценными в научном отношении.

Вместе с тем трудно согласиться с положением автора о том, что «характер землевладения, в свою очередь, предопределял соответствующие социально-экономические отношения в российской деревне». Если это так, то между характером землевладения и социально-экономическими отношениями в деревне не было противоречий. Между тем эти противоречия существовали, причем достаточно острые. Они определялись противоречием между утвердившимся в стране, и в том числе в деревне, капиталистическим способом производства и феодально-крепостническим землевладением. Низкий удельный вес капиталистического хозяйства и широкое распространение аренды помещичьих земель автор связывает с господством отработочной системы (с.137), не учитывая при этом, что отработки представляли собой незрелую форму капитализма и существовали в двух видах, различных по степени капитализации.

Заслуживает всяческого одобрения использование автором математических методов для обработки архивных данных обследования переселенцев Муганской степи. К сожалению, методика корреляционного анализа (характеристика и система отбора показателей, принятых для вычисления коэффициентов, числовой массив и др.) не раскрывается. Исчисления приведены для всей группы хозяйств в целом, и получены средние данные без учета того, что в группах бедняков и зажиточных теснота сбалансированности производственно-технических и социально-экономических показателей, а значит, и величины коэффициентов корреляции были неодинаковы. При характеристике разложения крестьянства (в книге используется менее подходящий в данном случае термин «социальное расслоение» - с.269) следовало бы обосновать группировку крестьянских хозяйств, почему к бедняцким отнесены владельцы со стоимостью средств производства до 200 руб., к середняцким - до 1000 руб.

В целом же монография Д.И.Исмаил-заде представляет существенный вклад в историческую науку. Дальнейшее исследование хозяйственного освоения Закавказья может пойти по линии изучения промышленного освоения края и вклада в этот процесс рабочего класса, демографических процессов и крестьянской семьи, трудовых традиций и др. Изучение этих вопросов учеными Кавказа, Сибири и других регионов позволит в будущем создать обобщающий труд о заселении и освоении народными массами окраин России. Приемы исследования и выводы Д.И.Исмаил-заде представляют интерес для историков Сибири. Многие положения и факты ее книги могут быть использованы для сравнительного анализа при изучении процесса заселения сибирской окраины в XIX - начале XX в.