С.А.Христианович

В работах, посвященных истории сибирской науки, академик С.А.Христианович (1908-2000) традиционно упоминается наряду с академиками М.А.Лаврентьевым и С.Л.Соболевым как один из организаторов крупного научного центра на востоке страны. Однако дальше констатации этого факта дело, как правило, не идет. Если о деятельности М.А.Лаврентьева как организатора сибирской академической науки можно составить исчерпывающую картину из его собственных книг и воспоминаний, великолепного издания "Век Лаврентьева" и других публикаций^[1], то о деятельности С.А.Христиановича в Сибири написано пока немного: небольшие по объему предисловия к научным трудам академика, статьи к юбилейным датам, мемориальные материалы, популярные очерки, краткие сведения в справочных изданиях^[2]. Исключение, пожалуй, составляет книга по истории Института теоретической и прикладной механики СО РАН, в которой знаменитому ученому, организатору и первому директору этого института посвящена отдельная глава^[3].

Длительное время деятельность С.А.Христиановича в Сибири предавалась забвению по одной простой причине. Из-за крупного конфликта между М.А.Лаврентьевым и С.А.Христиановичем в начале 1960-х гг. имя последнего в историографии сибирской науки почти не упоминалось из опасения "как бы чего не вышло". Табу нарушил сам М.А.Лаврентьев. В своих воспоминаниях "Опыты жизни. 50 лет в науке", написанных в конце 1970-х гг. и впервые опубликованных в журнале "ЭКО" в 1980 г., он писал: "Участие академиков С.А.Христиановича и С.Л.Соболева являлось условием, без которого предприятие по созданию нового научного центра было бы обречено на провал в самом начале. В трудное время организации и становления Сибирского отделения оба они сыграли большую роль"^[4]. И тот же Лаврентьев дал краткую, но емкую оценку научным заслугам Сергея Алексеевича: "С.А.Христианович одинаково преуспел в теоретических исследованиях и в эксперименте, занимался многими проблемами: течением жидкостей в каналах, фильтрацией нефти и газа, аэродинамикой и газовой динамикой летательных аппаратов, механикой твердого тела и энергетикой"^[5].

До сих пор не исследованной остается проблема о причинах разногласий между основателями Сибирского отделения РАН академиками М.А.Лаврентьевым, С.А.Христиановичем и С.Л.Соболе-вым. Хотя в последние годы в литературе поднят этот вопрос, оценка отношений организаторов СО РАН основывается пока что на личных воспоминаниях авторов и обобщениях эмоциональных откликов о происходящих событиях в научном сообществе. Журналист Р.К. Нотман в книге "Предназначение" пишет: "В правительство, как известно, с идеей создать Сибирское отделение обратились три академика - Лаврентьев, Соболев и Христианович. А в итоге, и это незачем скрывать, их пути радикально разошлись. Христианович уехал, вернулся в Москву... Причин для размолвки, а потом и для разрыва отношений было много - и научных и личных. А если обобщать, то недаром говорят, что два медведя в одной берлоге не уживутся, хотя в Христиановиче никакой человеческой "косолапости и неуклюжести" не было. Но его целеустремленность не признавала ограничений". В статье проф. С.С. Кутателадзе читаем: "Весь Академгородок знал об испортившихся отношениях основателей, которые тут все определяли, - академиков М.А.Лаврентьева, С.А.Христиановича и С.Л.Соболева. Во время строительства, осуществления замыслов их дружба быстро кончилась. С.Л.Соболев оставался дружен с М.А.Лаврентьевым дольше, чем С.А.Христианович, но и между ними охлаждение было заметно"^[6].

В связи с приближающимся пятидесятилетием Сибирского отделения РАН вопрос об его основателях становится особенно актуальным. Цель данной статьи - на основе новых документов и воспоминаний очевидцев событий показать деятельность С.А.Христиановича как ученого и организатора науки, его заслуги в деле концептуальной проработки нового проекта - создания Сибирского отделения АН СССР и воплощения этого проекта в жизнь, развитии исследований в созданном им Институте теоретической и прикладной механики. Естественно, что в рамках одной статьи невозможно показать многогранную деятельность С.А.Христиановича по развитию отечественной науки и организации научных исследований в полном объеме. Данная работа лишь заостряет проблему необходимости более детального изучения биографии крупного организатора и ученого, внесшего огромный вклад в создание и реализацию проекта научного центра на востоке страны. В жизни С.А.Христиановича, длившейся 91 год, сибирский период занимает относительно немного времени. Однако по насыщенности событиями, имевшими в том числе и драматическую окраску, этот период жизни является одним из самых ярких в его биографии.

С.А.Христианович приехал в Сибирь, будучи известным ученым, академиком, трижды лауреатом Государственной премии СССР, имеющим большой опыт организационной работы в Центральном аэрогидродинамическом институте им. Н.Е. Жуковского (ЦАГИ), Московском физико-техническом институте (МФТИ), Отделении технических наук АН СССР. В 1945 г. С.А.Христианович рассматривался как один из возможных кандидатов на высокий пост президента АН СССР^[7].

Вклад С.А.Христиановича в дело усовершенствования боевой техники в годы Великой Отечественной войны, пионерные исследования в области гидро- и аэродинамики обеспечили ему признание не только ученых, но и государственно-партийной элиты. С.А.Христианович избежал репрессий в самые тяжелые 1930-е гг., несмотря на свое дворянское происхождение.

То, что С.А.Христианович был заслуженным человеком и обладал огромным авторитетом, свидетельствует перечень его наград и званий: к моменту создания Сибирского отделения АН СССР он трижды становился лауреатом Государственной премии СССР (1942, 1946 и 1950 гг.), был награжден тремя орденами Ленина, двумя орденами Отечественной войны I степени, орденом Трудового Красного Знамени^[8].

Впечатляет также его участие в работе международных форумов и различных комитетов и комиссий, присуждавших ученым престижные премии и медали: в 1946 г. С.А.Христианович возглавлял советскую делегацию ученых на Всемирном конгрессе по механике в Париже, в 1950 г. он был заместителем председателя советской делегации на математической конференции в Будапеште, в 1956 г. - членом Национального комитета СССР по теоретической и прикладной механике. В 1956-1960 гг. он входил в состав комитета по Ленинским премиям в области науки и техники при Совете Министров СССР, экспертных комиссий по золотым медалям и премиям при Отделении технических наук АН СССР и по премии им. С.А.Чаплыгина^[9].

Как академик-секретарь Отделения технических наук АН СССР, Христианович не мог стоять в стороне от организационных проблем развития науки. В обстановке "оттепели" научное сообщество стало активно обсуждать вопросы необходимости свободных дискуссий, преодоления монополизма, развития междисциплинарных исследований и реформирования Академии. Выразителями настроений этой группы ученых стали академики М.А.Лаврентьев, С.А.Христианович, С.Л.Соболев. В воспоминаниях об отце М.М. Лаврентьев пишет: "У Михаила Алексеевича была дача в поселке Мозжинка... С нашей дачей соседствовала дача Сергея Алексеевича Христиановича. Неподалеку находилась дача Сергея Львовича Соболева. По воле судеб трое выдающихся ученых оказались рядом. Все они чувствовали в тот период некоторую неудовлетворенность своей научной карьерой"^[10]. Анализируя свои настроения в середине 1950-х гг., М.А.Лаврентьев объяснил, что эта неудовлетворенность проистекала от положения дел в науке. "Дело было не только в отсутствии базы для научных экспериментов, - писал Михаил Алексеевич, - Работа в Президиуме Академии наук Украины, в Физтехе, а затем в Отделении физико-математических наук натолкнула меня на многие мысли, связанные с организацией исследований, а также с использованием их результатов в технике, с системой подготовки молодежи для работы в науке. Но реализовать их на практике в едином комплексе не удавалось"^[11].

Романтической дымкой окутаны воспоминания С.Л.Соболева: "В 1956 г. мы трое молодых - в кавычках! - людей, одному из которых было 56 лет (М.А.Лаврентьеву. - Н.К.), а двум другим - по 48, встречались на даче - то у одного, то у другого, в дачном поселке Мозжинка, который был подарком правительства академикам в конце сороковых годов. Встречаясь, мы думали о том, как надо бы поднимать научный и технический потенциал нашей Родины, что необходимо сделать для того, чтобы превратить ее после окончания войны - а уже пошло второе мирное десятилетие - в могучую державу, которой ничего не страшно и которая будет расти-расцветать достойно ее возможностям. Путь к этому процветанию мы видели в том, чтобы по всей нашей необъятной Родине расположились мощные научные центры, чтобы научные институты приблизились к местной промышленности, к местным ресурсам"^[12].

Интересным представляется вопрос о том, кто же первый выдвинул идею создания научного центра в Сибири. К сожалению, Сергей Алексеевич Христианович не оставил после себя воспоминаний и мемуаров. Поэтому о его настроениях тех лет можно судить по косвенным источникам. Жена М.А.Лаврентьева Вера Евгеньевна в интервью корреспонденту газеты "Комсомольская правда" в 1987 г. высказала свое мнение: "Мы жили рядом с Христиановичами, дружба была хорошая. Сергей Алексеевич как-то заметил: "Что же это получается: вся наука сконцентрирована в Москве? Ведь это может кончиться драматично". С этого все и началось. Это была идея Христиановича - рассредоточить науку. Это ему пришло в голову..."^[13]. Очевидно одно: заслуги Сергея Алексеевича в науке, развитии обороноспособности страны, разработке концепции и организации нового центра в Сибири были ничуть не меньшими, чем у М.А.Лаврентьева или С.Л.Соболева.

М.А.Лаврентьев из троицы основателей Сибирского отделения был, несомненно, самым прагматичным. Даже если идея о рассредоточении науки и принадлежала С.А.Христиановичу, то облечь эту идею в конкретный замысел, "продавить" проект, действуя быстро и напористо, путем обращения непосредственно к лидеру страны Н.С.Хрущеву, сумел именно М.А.Лаврентьев. Впоследствии он не раз подчеркивал, что без участия С.А.Христиановича и С.Л.Соболева затевать такое масштабное дело было бы рискованно.

Коллективный интеллект ученых как компьютер просчитал оптимальный для тех условий вариант реализации замысла. Они начинали необычное по своей новизне и масштабам дело, и для его обоснования необходимо было найти правильный алгоритм, учесть множество факторов - экономических, политических, научных. В обстановке ожидания обновления общества М.А.Лаврентьев и его друзья-единомышленники уловили доминирующее настроение научного сообщества тех дней - необходимость перемен. У "отцов-основателей" имелись при этом и более прагматические соображения, связанные с реализацией собственных планов. Они получали возможность определять стратегию развития науки на всей огромной территории Сибири и Дальнего Востока.

Только заручившись поддержкой достаточно большого числа людей - тех, кто соглашался работать в Сибири, и тех, кто обещал самое активное содействие новому делу, М.А.Лаврентьев перешел к конкретным действиям по осуществлению проекта - диалогу с властями. На этом этапе в проект были внесены элементы политической конъюнктуры, без которых в тех условиях обойтись было нельзя. В начале 1956 г., когда в печати развернулось обсуждение проекта директив развития народного хозяйства СССР на 1956-1960 гг., М.А.Лаврентьев, С.А.Христианович и С.А. Лебедев выступили со статьей "Назревшие задачи организации научной работы", в которой предложили пересмотреть сеть институтов и вузов с целью "их более целесообразного размещения"^[14]. Это предложение прозвучало в докладе Н.С. Хрущева на ХХ съезде КПСС и было закреплено в директивах развития народного хозяйства СССР на 1956-1960 гг.^[15] Следующим шагом М.А.Лаврентьева и С.А.Христиановича стало обращение в правительство с предложением создать на востоке страны научный центр, который по масштабам своей деятельности мог бы сравниться с крупными центрами европейской части страны.

В результате этих усилий 18 мая 1957 г. правительством было принято постановление о создании Сибирского отделения АН СССР. В мае 1957 г. события начали развиваться очень быстро. Президиум Академии наук СССР создал подготовительный комитет по организации Сибирского отделения во главе с М.А.Лаврентьевым. В него вошли академики С.А.Христианович, С.Л.Соболев, Л.А.Арцимович, Н.Н.Боголюбов, А.П.Виноградов и др. Вскоре специальная комиссия вылетела в Сибирь для выбора территорий под будущие научные центры Сибирского отделения - академгородки.

В Иркутске между Лаврентьевым и Христиановичем произошло первое разногласие. Вот как его представил в своих воспоминаниях М.А.Лаврентьев: "Во Владивостоке и Красноярске места для научных центров были выбраны единогласно. По Иркутскому центру мнения разошлись: местные (и власть, и ученые) хотели строить в самом городе; С.А.Христианович предлагал строить на окраине города, в нижнем бьефе плотины на Ангаре; М.А.Лаврентьев - в десяти километрах от города, на Ангаре, но выше плотины. После долгих споров обком присоединился к Христиановичу - строить на окраине... Через несколько лет городок оказался стиснутым придвинувшимся к нему городом. Ошибка, допущенная нами более двадцати лет назад, дает себя знать и сегодня - отличные места на берегу Иркутского водохранилища теперь заняты обкомовскими дачами, а иркутский Академгородок дышит смогом и дымом соседних промышленных предприятий"^[16].

Но до серьезных расхождений дело пока не дошло. С.А.Христианович вместе с М.А.Лаврентьевым и другими членами подготовительного комитета вел активную деятельность по приглашению специалистов в различных областях знания на работу в новые институты Сибири. Благодаря Сергею Алексеевичу в Новосибирск переехали А.А.Трофимук, М.Ф.Жуков, Е.И.Шемякин и многие другие известные ученые; возглавить Иркутский научный центр С.А.Христианович уговорил Л.А.Мелентьева. Активное участие Сергей Алексеевич принимал в обсуждении и подборе кандидатур на первые выборы действительных членов и членов-корреспондентов АН СССР в 1958 г. на вакансии Сибирского отделения.

Много усилий С.А.Христианович потратил на "вербовку" выпускников московских и ленинградских вузов, научной молодежи академических институтов, инженерно-технических работников в Подольске и других городах. Сергей Алексеевич был одним из основателей Новосибирского государственного университета (НГУ). В документах его фамилия фигурирует в составе первой приемной комиссии по набору студентов в университет, первого Совета НГУ (1959 г.). Именно по инициативе С.А.Христиановича было принято решение начать обучение в НГУ сразу на двух курсах: первом и втором. На второй курс зачисляли студентов других вузов после собеседования с обязательным участием академика. Сергей Алексеевич стал основателем и первым заведующим кафедрой газовой динамики в университете^[17].

В Сибири С.А.Христиановичу были даны достаточно широкие полномочия: он стал первым заместителем председателя Отделения М.А.Лаврентьева, членом бюро Президиума СО АН СССР и Президиума АН СССР. Декабрьское 1958 г. постановление Президиума СО АН распределило обязанности между руководителями Отделения: "академик С.А.Христианович замещает председателя Президиума в случае его отсутствия; осуществляет руководство: управлением капитального строительства Отделения, снабжением капитального строительства, дирекцией строящегося Научного городка; председатель жилищной комиссии"^[18].

К 50-летнему юбилею Христиановича принимается специальное постановление. В документе от 8 октября 1958 г. отражены все заслуги академика: "В связи с 50-летием со дня рождения и 28-летием плодотворной научной деятельности выдающегося ученого в области прикладной и теоретической механики заместителя председателя Президиума Сибирского отделения Академии наук академика Сергея Алексеевича Христиановича, отмечая его крупные заслуги по исследованию газовых потоков при больших (околозвуковых и сверхзвуковых) скоростях, получивших широкое применение в авиации, крупные научные исследования по разнообразным вопросам прикладной механики, нашедшие широкое применение в развитии новой техники, просить Президиум Академии наук СССР возбудить ходатайство перед Президиумом Верховного Совета СССР о награждении С.А.Христиановича орденом Ленина"^[19]. Награда не заставила себя долго ждать: Сергей Алексеевич вскоре получил четвертый орден Ленина.

В 1958-1961 гг. Сергей Алексеевич много сил и энергии отдавал организационной работе. Он занимался подготовкой всех основных документов, касающихся проектирования и строительства Новосибирского научного центра (ННЦ), а также других научных центров Сибирского отделения. С.А.Христиановичу приходилось непосредственно участвовать в разработке генерального плана создания научных городков СО АН СССР, детально обсуждать проекты конкретных научных учреждений, застройки жилых районов и возведения социально-бытовых объектов.

Генеральная схема проекта ННЦ разрабатывалась Ленинградским проектным институтом Минсредмаша. Его представители привозили свои проекты для детального обсуждения с С.А.Христиановичем, который часто вносил существенные изменения и дополнения. После такой корректировки проекты дорабатывались местным институтом "Сибакадемпроект". В его формировании, подборе руководителей и кадров С.А.Христианович принимал непосредственное участие.

Совершенно новаторским для конца 1950-х гг. являлся принцип формирования научных городков: это сочетание научной и рабочей зон с жилыми массивами, забота о пешеходной доступности и экологии. М.А.Лаврентьев в своих воспоминаниях воздал должное деятельности С.А.Христиановича в тот период: "В подготовке и организации строительства Академгородка первостепенную роль сыграл С.А.Христианович, имевший опыт создания Физико-технического института под Москвой. Он сумел привлечь Г.Д.Чхеидзе, строителя Комсомольска-на-Амуре, послужившего прообразом инженера Беридзе в романе В.Ажаева "Далеко от Москвы", А.С.Ладинского (опытного инженера-архитектора, лауреата Государственной премии), Б.В.Белянина (до этого возглавлявшего крупнейший отраслевой институт"^[20].

Однако со строительным управлением ("Новосибирскгэсстрой") Сибирскому отделению не повезло. Работы по возведению Академгородка велись недостаточными темпами. Но С.А.Христианович быстро нашел выход из этого кризиса. Он был хорошо знаком с начальником строительства научного центра на Урале чл.-корр. АН СССР К.А.Щепкиным, который рекомендовал взять на работу в Новосибирск опытного и энергичного строителя Н.М.Иванова^[21]. В 1959 г. генерал Н.М.Иванов возглавил специально созданную организацию "Сибакадемстрой".

На протяжении 1957-1960 гг. С.А.Христианович принимал участие в решении самых важных проблем Сибирского отделения. Отношения между основателями в этот период - деловые и уважительные. В характеристике С.А.Христиановича в связи с предстоящей зарубежной командировкой, подписанной М.А.Лаврентьевым 15 января 1960 г., отмечается, что "С.А.Христианович является одним из инициаторов и организаторов создания на востоке страны крупного научного центра Сибирского отделения АН СССР... Ведет большую общественную работу, являясь депутатом Верховного Совета РСФСР и членом парткома Сибирского отделения Академии наук. Политически выдержан, морально устойчив, пользуется большим авторитетом"^[22]. В личном деле С.А.Христиановича имеется справка о его деятельности, датированная 17 ноября 1960 г., в которой также подробно, в позитивном ключе перечислены все научные и научно-организационные заслуги Сергея Алексеевича^[23].

Переезд в Сибирь означал для Христиановича поворот не только в научной биографии. В Новосибирске он встретил Софью Шапорину. Когда они познакомились, Сергею Алексеевичу было 50 лет, а Софье - 32 года. По словам дочери С.А.Христиановича Дарьи Сергеевны, между ее отцом и Софьей возникло большое чувство, против которого доводы рассудка были бессильны. Дарья Сергеевна опровергает расхожее мнение, что Христианович "сошелся" с референтом Софьей Давыдовной потому, что жена Евгения Яковлевна не поехала в Сибирь: "В течение двух лет мы с мамой жили в Новосибирске на улице Советской, я ходила в школу. И только в декабре 1960-го года мы вернулись в Москву"^[24].

В замкнутом научном сообществе, в маленьком по сравнению с Москвой и Ленинградом Академгородке изменения в личной жизни такой крупной фигуры, как С.А.Христианович, не могли остаться незамеченными. Думается, что М.А.Лаврентьев и С.Л.Соболев не одобрили поведения одного из "отцов-основателей". Но прагматичный Лаврентьев даже эту ситуацию повернул так, чтобы она "работала" для пользы научного центра. В его воспоминаниях читаем: "В первые годы многие московские жены не спешили вслед за мужьями в Сибирь. И, как это иногда случается, один из наших коллег скоро нашел себе подругу на месте, а со старой женой развелся. Я постарался, чтобы эта история стала широко известна в Москве. Расчет оказался правильным: начался массовый переезд жен в Новосибирск..."^[25]

В научной и личной биографии С.А.Христиановича многое изменил 1961 год. В этом году М.А.Лаврентьев предпринял против своего недавнего соратника ряд весьма жестких мер. В литературе можно встретить довольно резкие оценки по поводу того, что М.А.Лаврентьев в достижении своих целей многим пренебрегал, действуя иногда совсем не демократично, а диктаторски; что он был "ругатель", часто не заботившийся о дипломатическом такте, и что этот недостаток вредил ему особенно. Известный ученый Н.Н. Моисеев, например, отказался переехать на работу в Академгородок по следующей причине: "...у Михаила Алексеевича водились "любимчики", которые умели говорить ему в оба уха сразу. И он их слушал. Я понимал, что могу легко поссориться с этими "любимчиками", а это поставило бы меня в очень трудные отношения с Лаврентьевым - в том замкнутом коллективе, каким представлялся Академгородок. Я предпочел общаться на расстоянии"^[26].

Как раз из-за такого "любимчика" - Богдана Войцеховского - и разгорелся конфликт между академиками. Еще в 1945 г., работая на Украине, М.А.Лаврентьев отобрал для обучения в МФТИ из нескольких претендентов именно Б. Войцеховского как самого способного своего ученика. Богдан Вячеславович приехал в Сибирь в составе лаврентьевского научного "десанта" и стал одним из первых сотрудников Института гидродинамики. Довольно быстро он был назначен заведующим лабораторией, а затем отделом. Суть конфликта изложена в воспоминаниях секретаря Новосибирского горкома КПСС в 1961-1963 гг. А.П. Филатова: "В 1961 году я был свидетелем крупной ссоры между академиками М.А.Лаврентьевым и С.А.Христиановичем. Начался конфликт из-за того, что Христианович освободил Б.В. Войцеховского от обязанностей заведующего отделом Института гидродинамики - после несчастного случая со смертельным исходом по причине грубого нарушения правил техники безопасности в этом отделе. Решение справедливое. Но Лаврентьев, вернувшись из загранкомандировки, возмутился - почему решение принято в его отсутствие? А в это время академик Христианович "провинился" в личном поведении. Более шести часов вместе с работниками ЦК КПСС мы пытались их "помирить", доказать Лаврентьеву, что "грехи" Христиановича не так серьезны, чтобы освобождать его от должности первого заместителя председателя Президиума СО АН. Но Лаврентьев категорично стоял на своем - "или я, или он""^[27].

Вероятно, говоря о работниках ЦК КПСС, А.П. Филатов имел в виду зав. отделом науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФР Н. Казьмина и его коллег, которые в феврале 1961 г. проверяли работу партийной организации Сибирского отделения. По содержанию справки, которую Н. Казьмин представил в ЦК, можно судить, что М.А.Лаврентьев решил убрать С.А.Христиановича с руководящего "Олимпа". "За последнее время сложились ненормальные отношения между т. т. Лаврентьевым и Христиановичем, - отмечал работник ЦК КПСС. - Тов. Лаврентьев М.А. ставит вопрос об освобождении т. Христиановича от обязанностей первого заместителя председателя Отделения и члена бюро Отделения. Обострение отношений между ними усилилось тем, что т. Христианович оставил свою прежнюю семью и сошелся со своим референтом. В поведении т. Христиановича С.А. имели место факты грубого, нетактичного отношения к руководящим работникам. Партком мало указывал т. Христиановичу С.А. на его недостатки, хотя он является членом парткома"^[28].

Как можно понять из этого документа, решение своего первого заместителя по поводу Войцеховского было расценено Лаврентьевым как "грубое" и "нетактичное отношение к руководящим работникам", и именно эта оценка попала в партийный документ ЦК. Доводов Христиановича никто не услышал. А его "грехи", которые даже партийные работники вначале воспринимали как сугубо личное дело Сергея Алексеевича, теперь стали для Лаврентьева серьезным аргументом в борьбе за ограничение властных полномочий Христиановича.

В мае 1961 г. в Сибирском отделении было намечено переизбрание членов бюро Президиума. В записке в ЦК КПСС М.А.Лаврентьев обосновал, почему С.А.Христианович больше не может оставаться на посту первого заместителя председателя СО АН СССР и не может войти в новый состав бюро: "Христианович своим неправильным поведением скомпрометировал себя перед коллективом ученых, он оставил прежнюю семью и стал жить со своим референтом". ЦК поручил Новосибирскому обкому КПСС провести собрание партгруппы Отделения, обсудить предложение М.А.Лаврентьева и в зависимости от обсуждения решить вопрос об избрании С.А.Христиановича в состав бюро Президиума СО АН СССР^[29]. В сложившихся обстоятельствах местные партийные органы должны были незамедлительно отреагировать на изменения в личной жизни С.А.Христиановича. В автобиографии, написанной Сергеем Алексеевичем в 1963 г., читаем: "В 1961 г. имел партийное взыскание (строгий выговор) от Советского райкома г. Новосибирска в связи с тем, что я разошелся со своей женой Е.Я. Христианович"^[30].

На выборах бюро Президиума СО АН СССР в 1961 г. в его состав прошли ученые, рекомендованные Михаилом Алексеевичем. Таким образом, С.А.Христианович был выведен из руководящего состава Сибирского отделения. Это означало, что отныне он был отстранен от принятия решений. Обычно бюро выносило на заседания Президиума проект решения того или иного вопроса, и он, как правило, принимался членами Президиума после небольших дискуссий. Перестав быть первым заместителем М.А.Лаврентьева, С.А.Христианович выбыл также и из состава Президиума АН СССР. Как директор Института теоретической и прикладной механики, он оставался рядовым членом Президиума СО АН СССР вплоть до самого отъезда из Новосибирска в 1965 г., а членом Сибирского отделения - до февраля 1969 г.

Приведем только один пример того, что роль С.А.Христи-ановича в решении ключевых для Сибирского вопросов была сведена фактически на нет. В декабре 1962 г. Президиум СО АН СССР должен был окончательно решить судьбу Института экспериментальной биологии и медицины (ИЭБМ) и его руководителя проф. Е.Н.Мешалкина^[31]. Уже было ясно, что институт вряд ли останется в составе Сибирского отделения. Е.Н.Мешалкин и его сотрудники настаивали, чтобы при переводе в другое ведомство за институтом был сохранен новый корпус, специально построенный для клиники Мешалкина по особому проекту и оснащенный дорогостоящим оборудованием. На заседании Президиума 26 декабря С.А.Христианович высказал мнение, что Сибирское отделение этот вопрос решать неправомочно, и предложил обсудить проблему совместно с Президиумом "большой" Академии и вышестоящими организациями. Конечно, это была попытка не только защитить Е.Н.Мешалкина, который, как и сам С.А.Христианович, впал в немилость, но и попытка противостоять праву М.А.Лаврентьева фактически единолично решать судьбу института, уже приобретшего всесоюзную известность. М.А.Лаврентьев немедленно отреагировал на это выступление фразой: "Ряд заявлений Сергея Алексеевича меня весьма удивляет. Что касается помещения - это как раз то, что нужно для Вычислительного центра". Нетрудно догадаться, каким был финал заседания. Президиум СО АН СССР большинством голосов поддержал М.А.Лаврентьева и одобрил решение бюро Президиума о передаче здания клинического отдела ИЭБМ Вычислительному центру^[32].

Помимо огромной работы, связанной с проблемами становления и развития Сибирского отделения АН СССР в целом, С.А.Христианович потратил много усилий на организацию нового института - Теоретической и прикладной механики (ИТПМ), которым он руководил с 1957 по 1965 г. То, что ИТПМ с самого начала не был провинциальным, подчиненным хотя и важным, но "сиюминутным" задачам региона, связано с именем С.А.Христиановича. Сказался огромный опыт работы Сергея Алексеевича в ЦАГИ, в Отделении технических наук АН СССР и других организациях.

Будучи одним из выдающихся механиков XX столетия с необычайно широким диапазоном научных интересов, С.А.Христианович стремился создать современный академический институт механического профиля с взаимосвязанными научными направлениями, определяющими общность используемых методологий и получаемых результатов. Одним из примеров такого подхода является использование достижений аэрогидродинамики в энергетике. Другой характерной задачей создаваемого института стало усиление связи между фундаментальными и прикладными направлениями механики. Это отражено в названии института и определило специфику проводимых исследований, включающую фундаментальный подход к решению прикладных проблем и использование теоретических достижений в практических приложениях.

С.А.Христиановичу удалось создать коллектив единомышленников, заинтересовать их оригинальностью своих идей. Под его руководством была создана мощная база для аэродинамических исследований, необходимых при проектировании и испытании новейших видов летательной техники, построены турбокомпрессорная станция и сверхзвуковая труба, которая по качеству потока и измерительно-вычислительному комплексу в своем классе соответствует мировому уровню. Деятельность ИТПМ при С.А.Христиановиче развивалась по следующим направлениям: аэродинамика больших скоростей, ударные волны, магнитная гидродинамика, механика горных пород, энергетические установки.

В Сибири С.А.Христианович с большим увлечением начал работу над проектом мощной энергетической парогазовой установки (ПГУ), которая могла стать основой экологически безопасных тепловых электростанций. Бывший заведующий лабораторией парогазовых установок В.М. Масленников вспоминает: "К концу 1959 г. были оформлены два нетрадиционных технических предложения, запатентованных позже в ряде стран (США, ФРГ, Японии и др.). Это - парогазовая установка с турбинами на природном газе и технология внутрицикловой газификации высокозернистых зольных топлив (в первую очередь мазутов) как средство обеспечения "чистым топливом" газовых турбин и предотвращения вредных выбросов в атмосферу. Эти предложения для того времени были неординарны и представляли собой существенное отклонение от традиционных технологий. На первых порах оба они получили необходимую поддержку специалистов-энергетиков и были включены в Государственную программу важнейших научных работ"^[33].

На базе ИТПМ начала создаваться экспериментальная площадка для исследований парогазового цикла - модельный стенд ПГУ. Это был сложный комплекс, на строительство которого были затрачены огромные средства. О том, насколько новое дело увлекло С.А.Христиановича, можно судить по его годовым отчетам начала 1960-х гг.: "Основная работа была связана с созданием энергетической установки на парогазовых турбинах. Научные работы по созданию этой установки, включающие теоретические и экспериментальные исследования, ведутся в ИТПМ и в целом ряде институтов в Москве и других городах. Все эти работы включены в план важнейших научных работ и координируются ИТПМ" (1962 г.); "Личная научная работа была связана, главным образом, с разработкой парогазовой энергетической установки. Вместе с коллективом сотрудников написана монография (рукопись) "Парогазовые энергетические установки большой мощности"" (1963 г.)^[34].

В 1965 г. сооружение уникального стенда ПГУ в ИТПМ близилось к завершению. Однако, успешно стартовав, проект так и не был реализован до конца. Причины такого неблагоприятного развития событий подробно изложены в специальных публикациях и не сводятся только к тому, что руководство СО АН в лице академика М.А.Лаврентьева не поддерживало развитие работ прикладного направления, к которому относили парогазовый цикл^[35].

Главным противником нового проекта ПГУ выступал Ленинградский центральный котлотурбинный институт, руководство которого в течение длительного периода определяло политику в области энергетики. В этом противостоянии С.А.Христиановичу особенно была нужна поддержка в лице руководителей Академии наук и Сибирского отделения. И на начальных этапах такая поддержка оказывалась. Но когда выяснилось, что к оппозиции примкнуло руководство СО АН, С.А.Христианович понял, что перспектив на реализацию проекта не осталось. Он принял решение о переезде в Москву.

После отъезда С.А.Христиановича исследования по теме новых направлений в энергетике в ИТПМ были свернуты. Все попытки вести пуско-наладочные и исследовательские работы на модельном стенде ПГУ и установке газификации в 1966-1967 гг. вызывали резко отрицательную реакцию руководителей СО АН СССР^[36]. Вскоре стенд был демонтирован. В 1967 г. из ИТПМ в Москву уехала большая группа ведущих научных сотрудников, учеников и соратников С.А.Христиановича: В.М. Масленников, А.Т. Онуфриев, Ю.А. Выскубенко, Э. Цалко, А.М. Климов, В.С. Фролов, главный инженер института Е.А. Фадеев. Почти все они стали работать в Институте высоких температур АН СССР, где продолжили исследования по тематике ПГУ^[37].

Спустя годы М.А.Лаврентьев дал свою оценку исследованиям, проводившимся в Институте теоретической и прикладной механики: "С.А.Христианович создал современную экспериментальную базу исследований, были построены мощные аэродинамические трубы и стенды. Были попытки непомерно расширить эту базу, а поскольку карман у Сибирского отделения один, то это пошло бы в ущерб другим, да и увело бы институт в прикладные исследования, свойственные не академической, а отраслевой науке"^[38].

Аргумент сбалансированного развития институтов СО АН СССР, без резкого усиления научного потенциала отдельных НИИ М.А.Лаврентьев выдвигал не раз. Сложные эмоции у председателя Сибирского отделения вызывали лидеры сибирской науки, которые имели выход на московские инстанции и могли привлечь дополнительные ресурсы для развития своих институтов, минуя М.А.Лаврентьева. Помимо директоров Института теоретической и прикладной механики С.А.Христиановича и В.В.Струминского, к числу таких ученых можно отнести также руководителей институтов экспериментальной биологии и медицины Е.Н.Мешалкина, ядерной физики Г.И.Будкера, физики полупроводников А.В. Ржанова и др. Активные попытки расширить производственную базу институтов встречали, как правило, сопротивление руководства СО АН СССР.

Вне всякого сомнения, в Сибири академик Христианович реализовал свои замыслы. Здесь Сергей Алексеевич создал институт под свои научные интересы, да и в целом Сибирское отделение было его "детищем", в которое он вложил свою энергию, силы, увлеченность. И все же С.А.Христианович вынужден был уехать из Новосибирска. Уехать в то время, когда остались позади организационные трудности, Академгородок стал уютным и комфортным для проживания, когда были получены существенные научные результаты в руководимом институте... На вопрос "Почему это произошло?" до сих пор нельзя дать однозначного ответа. Очевидно, что на принятие решения об отъезде существенно повлияли отношения с М.А.Лаврентьевым. В идеале сотрудничество двух академиков виделось совсем иначе, чем сложилось в реальной жизни.

После возвращения в Москву в биографии С.А.Христиановича уже не было таких "взлетов" и "падений", какие он пережил в Сибири. В 1965-1972 гг. он работал научным руководителем Всесоюзного научно-исследовательского института физико-технических и радиотехнических измерений (ВНИИФТРИ). С.А.Христианович сыграл большую роль в развитии института, пригласив на работу членов-корреспондентов АН СССР В.В. Соколовского, А.М.Жукова, Р.Д.Степанова и ряда других специалистов. При содействии С.А.Христиановича в Институте была организована работа кафедры физико-технических и радиотехнических измерений МФТИ, начала работать аспирантура. Даже покинув институт в 1972 г., С.А.Христианович не терял с ним связи, в течение длительного времени продолжал вести научные семинары, оказывал консультации^[39]. С 1972 по 1988 г. Сергей Алексеевич заведовал лабораторией механики нелинейных сред в Институте проблем механики АН СССР, работал советником при дирекции этого института и продолжал научные исследования в области теории пластичности.

Заслуги С.А.Христиановича в развитии областей механики газа, жидкости и твердого тела получили широкое признание как в нашей стране, так и за рубежом. Он является основателем научных школ по целому ряду направлений. В ноябре 1998 г. в ИТПМ прошла научная сессия Ученого совета, посвященная 90-летию со дня рождения Сергея Алексеевича. Директор Института чл.-корр. РАН В.М. Фомин дал емкую оценку его научных заслуг: "С.А.Христианович - выдающийся механик XX века. Его работы носят классический характер. Если результаты вошли в учебники, и их изучают поколения студентов - это и есть классика. Христианович - механик с большой буквы. Он всегда опирался на данные экспериментов. Его работы актуальны и сегодня". В докладе проф. А.М. Харитонова отмечалось, что "Сергею Алексеевичу повезло с учениками. У него по всем направлениям много талантливых последователей"^[40].