| Сергей КОЧКИН, изобретатель |
|
Изобретайте и вы - банкрот...
|
| Ист. публикации:
"Российская бизнес-газета", N 25, 2001 г. |
| |
|
Грустные заметки о пренебрежении национальным интеллектом
Просматривая накануне 30 июня - Дня изобретателя и рационализатора -
многие бесполезные, а подчас и просто не слишком грамотные письма, приходящие
в мой адрес каждый раз после сообщения в печати об очередном моем изобретении,
ловлю себя на мысли, что если чем-то и полезны сегодня такие публикации
об изобретениях, так это возможностью ознакомиться с нравами и традициями
наших отечественных (преимущественно провинциальных) потенциальных лицензиатов.
ПОЧЕМУ я говорю, что эти письма бесполезны для изобретателя? Да потому,
что за редчайшим исключением, в них не содержится даже намека на гипотетическую
возможность покупки у изобретателя - патентовладельца лицензии на право
использования запатентованного им изобретения. То есть отсутствует сам
предмет для дальнейших переговоров. Зато во всех подобных письмах, как
правило, содержится полупросьба - полутребование прислать конструкторскую
документацию, а то и опытный образец.
Почему я говорю, что эти письма в большинстве своем не слишком грамотны?
Да потому, что в них совершенно не отражается тот факт, что, начиная с
1992 года жизнедеятельность нашей страны должна определяться в числе прочего
и Патентным законом Российской Федерации. А в соответствие с этим законом
отечественный изобретатель получает уже не авторское свидетельство, а патент,
который есть не что иное, как юридический эквивалент частной интеллектуальной
собственности, и начать выпуск запатентованного изделия можно только, испросив
у патентовладельца соответствующее разрешение, которое и оформляется соответствующим
лицензионным договором, устанавливающим как порядок использования изобретения,
так и порядок выплаты вознаграждения изобретателю - патентовладельцу.
Но испрашивать у изобретателей такое разрешение, а тем более платить деньги
за лицензию наши отечественные предприятия за истекшие 80 лет как-то поотвыкли...
Кстати, отметим, что сейчас в России выдаются не авторские свидетельства
на изобретения, а патенты. В результате изобретательство становится не
только трудоемким, но и платным, дорогостоящим занятием. Ведь, как правило,
только прямые денежные затраты изобретателя, предшествующие получению патента,
составляют по нынешним ценам около тысячи рублей, а то и больше. Сюда входят
и госпошлины за подачу заявки, и за ее рассмотрение по существу, и за выдачу
патента, и годовая пошлина... А, кроме того, есть еще и тарифные оплаты
за консультации, за переговоры, за проведение экспертного совещания, за
предоставление автору перевода на русский язык противопоставленной иностранной
заявки...
Если учесть еще и необходимость затрат на моделирование патентуемого устройства
или способа, то и удивляться сумме в тысячу рублей, пожалуй, не стоит.
Что же касается времени, в течение которого изобретатель работает над своим
изобретением, затем составляет заявку, а потом находится в переписке с
ВНИИГПЭ, то на это, как правило, уходит не один год.
И вот, когда изобретатель после всех мытарств становится патентовладельцем
и с нетерпением ждет того момента, когда он сможет продать лицензию, приходит
письмо от некоего предприятия, которое извещает автора о намерении производить
запатентованную продукцию и предлагает выслать в его адрес все материалы,
относящиеся к изобретению, в лучшем случае обещая заплатить лишь за конструкторскую
документацию. И... ни слова о покупке лицензии.
АНАЛИЗИРУЯ причины столь своеобразного отношения предприятий к изобретателям-патентовладельцам,
приходишь к выводу, что истоки этого - в нашем недавнем прошлом, когда,
с одной стороны, смешивались такие различные понятия, как изобретательство
и рационализация, c другой стороны, инфляция обесценивала "соавторские
свидетельства", столь щедро выдававшиеся целым "творческим" коллективам,
в том числе и на плановые опытно - конструкторские работы, не содержащие
даже крупицы изобретательства. Вот, очевидно, отсюда и пошла в жизнь иллюзия
легкости и общедоступности изобретательской деятельности. Отсюда же, по-видимому,
и устоявшееся на сегодняшний день представление об изобретательстве, как
о заурядном плановом или каком-то самодеятельном шарлатанстве.
Конечно, есть и другие причины, и можно понять отечественное предприятие,
которое задавлено налогами и не имеет избыточных денежных ресурсов для
покупки лицензии с хотя бы частичной предоплатой. Но ведь нужно понять
и позицию патентовладельца - изобретателя. Который, как правило, приходит
к получению патента почти полным финансовым банкротом.
ТАК ЧТО ЖЕ может в нынешних условиях развить контакты двух заинтересованных
сторон? По-видимому, нужен какой-то, хотя бы и неофициальный, кодекс взаимоотношений
между изобретателями и потенциальными лицензиатами, устанавливающий примерно
равную степень делового риска для обеих сторон. А также и примерно равные
денежные затраты. При этом потенциальному лицензиату надо учесть, что если
ему еще только предстоит войти в расход, то изобретатель уже прошел свою
часть пути в этом направлении и его расходы складываются как из прямых
денежных затрат, так и из упущенной выгоды, которая может быть расценена
как время, ушедшее на изобретение, а стало быть, не использованное для
любой другой оплачиваемой деятельности. И вот, когда от предприятия, выступившего
в роли потенциального лицензиата, приходит в адрес изобретателя письмо,
в котором полностью отсутствует желание понести хотя бы частично сравнимые
с изобретательскими, расходы, то это, естественно, воспринимается другой
стороной как нечто несерьезное, неуважительное, и, как правило, остается
без ответа. По-видимому, такие письма говорят, прежде всего, о неопытности
руководства таких предприятий, что и неудивительно, поскольку прежняя система
хозяйствования допускала широкое и безденежное заимствование чужих разработок
— ведь и самого понятия интеллектуальной собственности у нас не существовало.
Но сегодня такая разновидность собственности существует, это юридический
факт, и пора бы нашим хозяйственникам рассматривать это как одну из реальностей
нашего времени. Вывод — если нет возможности купить лицензию или хотя бы
заключить опционное соглашение, то нет смысла загружать почту, отправляя
изобретателям письма, заранее обреченные остаться без ответа.
|
|
|
